Вот и минул год. Сборник рассказов и миниатюр. Ирина Ярич

ыдуманная история нашего времени)

      I

      Сегодня испробовала новый для себя способ загрузки опилок. Моя наставница Александра взяла две большие палки. Оказалось, это носилки. Между палками прикреплена какая-то ткань. В прошлую смену она говорила, что иногда опилки переносят на носилках, но я думала, что меня эта участь минует. Не миновала.

      – Иди насыпай, а я пойду за второй лопатой, – Александра вручила мне палки, как победный стяг.

      Осторожно обхватила я ношу, которая почти в два раза выше меня, и направилась к закутку, где продолговатой горой желтели опилки.

      Когда подошла Александра, я чуть не с гордостью ожидала, ведь к её приходу я уже наполнила носилки. Но…

      – Ещё сыпь, – бросила Александра и принялась загребать своей лопатой.

      Благо я в выходной день купила респиратор и прозрачные очки в магазине «Спецодежда», а то бы задохнулась от пыли и мелкой опилочной трухи и засорила глаза. Замечу, что остальные: Александра и другие птицеводы работают без защитных очков, маски и перчаток.

      Насыпаем мы опилки, а горка на носилках мне напоминает могилку, по размеру в самый раз. Как бы мне не загреметь туда на что похожа наша поклажа. Продолжаем процесс. Ассоциации почти те же, на носилках растёт холмик, точь в точь – могильный. Александра разровняла холмик и продолжила насыпать, и мне пришлось тоже. Это уже «саркофаг».

      Александра оставила лопату, повернулась спиной к носилкам. Значит, предстоит следующий этап экзекуции. Я в ужасе, потому что сомневаюсь, что поднимем такую махину груза. В опилках ощупью нахожу ручки носилок. Рывок вверх. Удивительно, но поднять удаётся. Тяжело, как бы с ними не завалиться, да ещё цыплята под ногами…

      – Живей, – говорит Александра.

      – Я боюсь наступить!

      – Я дорогу расчищаю.

      Да, Александра, как ледокол вклинилась в практически сплошную поверхность из тысяч цыплячьих тел, которые следуют за «мамой», то есть за нами, они сгрудились и с любопытством наблюдают на нашими действиями.

      Идём вдоль одной из двух центральных линий поилок. Прошли почти половину расстояния до выхода.

      – Опускай руку, – последовала команда Александры. Она наклонила левую руку, тряхнула ею, и часть опилок просыпалась слева от нас между двумя поилками.

      Так мы шли дальше, пока носилки не опустели.

      – Неси, а я разбросаю, – сказала Александра, вручая мне две палки носилок. Сама же принялась горки опилок, которые образовались, ногами расшвыривать и разравнивать более-менее равномерно под и вокруг поилок.

      Выбирая, где меньше скопилось цыплят, я пробиралась, на пути приоткрывая респиратор, чтобы легче дышать. В помещении датчики показывали двадцать семь-двадцать восемь градусов тепла. Пот стекал со лба на веки и струился по пыльным щекам.

      Широкие деревянные лопаты опять и опять загребают. На ткань носилок сыпется порция за порцией опилок и растёт «могилка», затем «могильный холмик», когда масса по форме напоминает «саркофаг», мы несём высыпать вдоль линии поилок, а их всего на четырёх линиях сто девяносто две.

      Время приближается к обеду. Цыплята утомились бегать за нами и повалились в изнеможении. На некоторых из них пришлось опилки просыпать. Я опасалась, что это ухудшит их здоровье и увеличится падёж. Ветеринарный врач сказала, что не стоит на это обращать внимания, работать-то надо, каждого не отгонишь, от опилок не умирают. Отчего же тогда? Мы в прошлую смену собрали полтора десятка мёртвых, один из них был почти плоский, будто катком проехали, то есть цыплятки по нём прошлись, а возможно и спали, как никак их тут (в одном этом помещении) около семнадцати тысяч. В предыдущую нашей смену, погибло уже сорок девять.

      Перед тем, как уйти на обед Александра сказала: «с обеда продолжим». Я переспросила: «после обеда»? Наставница повторила: «с обеда». Я так и не понял: когда? Поразмыслив, что до обеда уже не успеем, значит – после.

      Да, верно, после обеда экзекуция продолжилась. Добавив опилки под поилки и вокруг них, пришлось ещё почистить от залетевших опилок кормушки, а их тоже сто девяносто две и к каждой надо наклониться. Пока нас двое, а каково одному всё это проделывать?! На этот раз пришлось прочищать не все кормушки, а самые засыпанные. Пот прокладывал дорожки по запылённому телу. Опилки оказались даже внутри карманов, в бюстгальтере, в тапочках и сквозь носки покалывали ступни. Пришлось вычищать, вытряхивать. Опилки залетели, когда мы орудовали лопатами. Спецодежда стала сырой от пота, а местами мокрой.

      К сожалению, цыплята продолжали умирать, к 14.20 мы собрали тринадцать штук уже остывших, хотя около девяти утра их было только три. Когда успели умереть, а главное почему?!

      – Что сказали ветврачи? – спросила у Александры после ухода исполняющего обязанности главного ветеринарного врача и другого, прикреплённого к зоне выращивания.

      – Вот будешь одна работать и спросишь у них, – улыбнулась Александра.

      Я смотрела на неё и пыталась определить