Принцесса Сильвер. Чудеса случаются. Иван Чернокнижный

дано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Отдельную благодарность хочу выразить художнику-иллюстратору Александру Моисеенко и редактору Евгении Стрекановой.

      Глава 1. Буржуй

      – Сильвер, вставай, дорогая моя, а то мы опоздаем, – громким голосом произнесла женщина с кухни в конце коридора.

      Она стояла у плиты, готовила оладьи и радовалась солнечному воскресенью. Ей не нужно было сегодня на работу, так как именно сегодня у нее начался долгожданный отпуск, а у ее девятилетней дочери Сильвер были летние каникулы. Ее звали Евгения Игоревна. Это была благородная, сильная женщина среднего возраста, воспитывающая одна свою единственную и любимую дочку. Она была довольно красива: со светлыми волосами, точеной осиной талией и светло-карими глазами. Довольно продолжительное время Евгения Игоревна работала медсестрой в соседней больнице. Нарушений дисциплины на работе у нее не было, и она пользовалась авторитетом даже со стороны врачей. Она любила свою профессию, была начитанной и грамотной женщиной. Евгения Игоревна была доброжелательна ко всем: и к коллегам и к пациентам, поэтому не возможно было найти и одного человека в больнице, который сказал бы о ней плохо. Мужа у нее не было, так как он после рождения дочери скрылся в неизвестном направлении, и о нем ничего не было слышно. Евгения Игоревна одна знала причину – это была именно та продавщица в ларьке с чебуреками напротив МРЭО, где работал ее муж.

      Бывший муж Евгении Игоревны был слесарем вечно недовольным жизнью и своей работой, особо не придавал значения своему внешнему виду, ходил заросший щетиной, с сальными руками и запахом тройного одеколона. Он позволял себе пропускать по паре-тройке стопок после работы и подшофе возвращался домой вечером. Но, несмотря на эти все его качества, Евгения Игоревна любила его и искренне верила, что он изменится после рождения ребенка. Она всегда была верна ему и не позволяла посторонних неловкостей с чьей-либо стороны, но общалась тактично и вежливо с людьми, которые ей симпатизировали. Когда он узнал, что у них с Евгенией появится дочка, он и вовсе перестал приходить домой трезвым, постоянно задерживаясь после работы, черт знает где, и просто погряз в своем мире, где все плохо, и где Бог наказал его дочкой вместо долгожданного сына. Все, кто когда-либо видел их вместе, не понимали, как это возможно, что такая видная женщина вообще находится рядом с таким деревенским лопухом. Для всех это была загадка.

      После рождения дочери она не стала разыскивать мужа и подавать на алименты, решив, что ее дочь не заслуживает иметь отца, который не рад своему ребенку. Она собрала всю волю в кулак и настроилась на то, что должна воспитать в этом маленьком человечке все самые положительные черты характера. Так как одна воспитывала дочь, то вкладывала в нее не только доброту, нежность, бережливость, заботливость, но и некоторые мужские качества для защиты самой себя, которые, как считала Евгения Игоревна, пригодятся ей в дальнейшем: ответственность, мудрость и решительность. Она безумно любила свою дочь и воспитывала ее, как полагается.

      Когда акушерка дала на руки Евгении Игоревне дочь в первый раз, это был просто маленький клубочек, который плакал и одновременно сиял, как самая яркая звезда в космосе. Глаза у девочки были такие же карие, как у мамы, и она уже в тот момент была просто копией Евгении Игоревны. Когда у нее спросили:

      – Как же вы назовете свое чудо? – она на миг задумалась. Ее улыбка растянулась вперемешку со слезами.

      – Как же ты хочешь, мое маленькое чудо, чтобы я тебя назвала? – свет падал на ее дочь, и глаза, залитые слезами, были похожи на маленькие искорки, которым дали волю на жизнь. Было ощущение дежавю. Евгения Игоревна уже видела это во снах и бесчисленное количество раз во время беременности представляла этот момент появления ее чуда на свет.

      – Сильвер! – вскрикнула она, – мою дочь будут звать Сильвер.

      Акушерка нервно взяла ребенка со словами:

      – Вам нужно отдохнуть. – и спросила неуверенным дрожащим голосом, – Сил… Сил…?

      – Сильвер! – опять громко и уверенно повторила Евгения Игоревна.

      В тот момент глаза ее дочери были направлены прямо на нее, и сквозь ручьи слез просматривалось необыкновенное серебряное сияние, исходившее откуда-то из глубин ее необычайно красивых глаз. Ее младенческая кожа имела светлый оттенок. У нее на личике на правой щеке возле подбородка была маленькая родинка, которая добавляла еще большую выразительность этому малюсенькому комочку, на который весь персонал родильной комнаты смотрел с таким теплом в глазах и радостью, что все прошло без осложнений и довольно быстро.

      Врач, принимавший роды, поздравил Евгению Игоревну, со словами:

      – Вы держались молодцом. Редко встречаешь матерей, которые при родах, несмотря на боль, ждут как чудо свое маленькое создание, и в глазах вместо болевого шока любовь, только любовь. – и, неоднократно повторив, – Я поздравляю вас! – неторопливо скрылся в свете родильной палаты.

      – Время летит неумолимо быстро, – размышляла на кухне Евгения Игоревна, готовя оладьи, которые