Великий мечтатор. Елена Асатурова

ют дети.

      На ночь читают им сказки, стихи и прозу.

      В тонкой ручонке зажат лопоухий зайчик.

      На подоконнике мишка с оторванной лапой.

      Спит, улыбаясь во сне, мой мальчик.

      А под кроватью дремлет казенный тапок…

      Утром желтушное солнце и чай в стакане.

      Петька опять толкался, ругался матом.

      Дежурная няня, Федотова Марьиванна,

      таскала за ухо. Он сильный и не заплакал.

      А на обед давали котлеты и кашу.

      Спрятал котлету в карман —

      для бездомной псины.

      Бегал во двор и смотрел, как ребята постарше

      курят тайком и пускают по кругу пиво.

      Куртку испачкал и где-то порвал ботинок.

      Руки замёрзли – снова забыл рукавицы…

      Кто-то подъехал на новой большой машине.

      Машу забрали. А им раздали гостинцы…

      Щиплет мороз покрасневшие щеки,

      и слёзы, словно снежинки,

      слетают с промокших ресниц…

      Каждому принцу нужна своя хрупкая роза.

      Каждой планете нужен свой маленький принц…

      Назавтра хотел убежать, прятал в куртку сахар,

      зайку и мишку тоже с оторванной лапой.

      Строгий вошёл директор. Он замер от страха.

      – Малыш, за тобою мама…

      Он сильный и не заплакал…

      Каждому принцу нужно по целой планете,

      чтобы украсить её своим розовым садом,

      зайку и мишку, пижамку жёлтого цвета.

      И чтобы мама была постоянно рядом…

      Уютная кухня (рецепты несчастливой жизни)

      Уютная кухня, и запах ванили,

      две чашки в горошек, фиалки на окнах.

      Простыни в спальне ещё не остыли.

      На улице осень, и клены промокли.

      Спешат под зонтами усталые люди,

      по тёплым домам возвращаясь с работы.

      Всем хочется в плед завернуться уютный,

      будильник не ставить – ведь завтра суббота.

      И можно валяться подольше в кровати,

      смотреть телевизор, жечь свечи в гостиной…

      Ведь завтра суббота. Ах, как же некстати.

      Он молча в прихожей шнурует ботинки.

      Целует в холодную мокрую щеку,

      рукой по затылку проводит до дрожи.

      – Ну что ты, малыш, не смотри обречённо.

      Всего пара дней, ты же знаешь, я должен…

      И хлопнула дверь, запирая темницу.

      Лифт жалобно скрипнул и двинулся вниз.

      Слезинки упрямо дрожат на ресницах.

      Закончился вечер – кончилась жизнь…

      Уютная кухня. И запах пелёнок.

      По полу игрушки, посуда не мыта.

      На бежевом стуле ушастый зайчонок

      лежит одинокий и всеми забытый.

      Вечерняя сказка, неяркая лампа.

      В прихожей тихонечко щёлкнул замок.

      Вернулся с работы задумчивый папа.

      – Простите, родные, что раньше не смог.

      Целует помятую тёплую щёчку,

      жену обнимает привычно. Ведь всё же

      Она не чужая, у них растёт дочка.

      За них он в ответе. Он знает. Он должен.

      А завтра суббота. Прогулка по парку,

      Домашний обед приготовит жена.

      Идёт на балкон – слишком в комнате жарко.

      Он курит. Звонит. А в ответ тишина.

      Она не ответит. Быть может, устала

      от одиноких своих вечеров,

      Пустых обещаний, холодных вокзалов,

      транзитной любви и несказанных слов.

      Она не откроет. Стучи, хоть убейся.

      Не станет делить свою жизнь на куски…

      Уютная кухня. Две чашки.

      И сердце, которое больше не может просить…

      Кто там в небе зажигает эти звезды?

      Кто там в небе зажигает эти звезды?

      Кто там чертит мелом в космосе дороги?

      Этой маленькой дворняге несерьезной,

      что жила у магазинного порога,

      тоже снились ночью знаки зодиака,

      и разуверять её напрасно —

      точно знает каждая собака,

      что Луна – всего лишь круг колбасный.

      Но ведь кто-то зажигает эти звёзды?

      Кто-то водит в небе лунные трамваи?

      Много надо ли дворняге несерьезной —

      чтобы покормили, приласкали.

      Будет она преданным солдатом,

      самою