Брачные узы. Тесса Дэр

против воли сорвался вздох наслаждения.

      Логан его слышал, и иного поощрения ему не требовалось.

      Руки его заскользили по ее телу не грубо, не настойчиво. Он ничего не требовал, он просто изучал ее формы.

      И пока он исследовал ее тело на свой лад, Мэдди тоже кое-чему училась. Для того чтобы иллюстрации получились действительно качественными, надо тщательно изучить тех, кого рисуешь. Надо понимать, как они устроены, каким целям служат отдельные части их тел, как они функционируют. Например, для чего крабу антенна, для чего шелкопряду мундштук.

      Мэдди иногда позволяла себе делать зарисовки не только всяких пауков или крабов, но и людей. Руки, глаза… Но сейчас она наблюдала, как движется его кадык, как играют желваки под скулами, как меняется его взгляд…

      Мэдди исхитрилась и вывернулась из-под него.

      – Простите. Мне, правда, очень жаль. Не поймите меня превратно, я не имею ничего лично против вас, но я… Я все время думаю о крабах и ничего не могу с собой поделать.

      Логан опрокинулся навзничь и уставился в потолок.

      – А я-то думал, что меня уже ничем нельзя удивить в постели, – протянул он.

      Мэдди села, подтянув колени к груди.

      – Вы в курсе, что я придумала себе любовника-горца, написала ему целый ворох писем и много лет плела замысловатую паутину лжи. И после этого вы удивляетесь моей странности?

      – Да, пожалуй, ты права. Удивляться тут нечему.

      – Насчет крабов. У них процесс ухаживания может длиться месяцами. Перед тем как подпустить к себе самца для спаривания, самка краба должна убедиться в том, что партнер не собирается ее съесть. Понять истинные намерения партнера для нее жизненно важно, потому что для спаривания ей необходимо сбросить панцирь. И самец не считает месяцы, потраченные на ухаживания, пустой тратой времени. Так, если самка краба достойна, чтобы ее обхаживали месяцами, неужели я настолько хуже самки краба? Я просто не могу понять, к чему такая спешка.

      – Мы прошли обряд обручения, детка. Мы обменялись клятвами, – со вздохом сказал Маккензи. – И для того чтобы брак стал действительным, нам осталось его консумировать.

      Если он хотел завладеть ее вниманием, то ему это вполне удалось.

      – Вы хотите сказать, что еще не поздно все вернуть назад?

      «Интересный у нее ход мыслей. Очень даже интересный».

      – Даже не думай, – сурово сказал Логан. – Позволь мне напомнить тебе о тех причинах, по которым ты не захочешь все отменить.

      «Да, – подумала Мэдди. Он прав. Письма у него, и, если он пустит их в ход, ей несдобровать».

      Но с другой стороны, еще не все потеряно. Мэдди пришло в голову, что, уговорив его отложить консумацию, она успеет отыскать письма и сжечь их. И вся его власть над ней рассеется, словно дым над костром из писем.

      – Ты хочешь общих воспоминаний, так? – спросил Логан.

      Мэдди кивнула.

      – Помнишь, как в нашу первую брачную ночь я довел тебя до неистовства, как ты стонала и требовала еще и еще?

      – Вообще-то, я помню другое. Как мы провели бессонную ночь за разговорами. – И, просто для того чтобы позлить