Походы Александра Македонского. Михаил Елисеев

оправление религиозных культов. На жертвы царь не скупился, справедливо полагая, что без покровительства богов его предприятие обречено на неудачу.

      Когда корабль базилевса приблизился к побережью, Александр, стоявший на носу судна в полном вооружении, размахнулся и метнул копьё в сторону берега. Сделав бросок, он всем дал понять, что эта земля отныне принадлежит ему по праву силы. А торчавшее из прибрежного песка царское копьё это право чётко обозначило. Александр первым спрыгнул с корабля и первый ступил на берег Азии: он пришёл туда, куда мечтал прийти его отец, куда мечтал прийти он сам. Отсюда начнется путь македонского царя в бессмертие.

      В благодарность за удачную высадку по приказу Александра были сооружены алтари Зевсу, Афине и Гераклу, потому что можно представить, что могло произойти, если бы в Геллеспонте вдруг появился персидский флот! Скорее всего, поход в Азию так и закончился бы, толком не начавшись. Александр страшно рисковал, но рисковал осознанно, понимая, что другого такого шанса может и не быть. Невероятная вера в себя, в свою удачу и милость богов царя не подвела. Можно было продолжать поход, но сначала Александру предстояло кое-что сделать.

* * *

      Македонская армия под командованием Пармениона пришла в Арисбу, один из небольших городков Троады, а Александр тем временем направился на руины Трои (Илиона). Базилевс шёл в те места, где сражался и погиб его легендарный предок Ахиллес. На протяжении всего пути его радушно встречали азиатские эллины и местное население, царю подносили золотые венки, приветствовали как освободителя от персидского господства. В Трое Александр вновь занялся религиозными обрядами, в частности посвятил Афине полный комплект доспехов. В храме Зевса сын Филиппа принёс жертву троянскому царю Приаму, которого убил другой его предок, сын Ахиллеса Неоптолем. Насколько большое значение придавал этим священнодействиям Александр, видно из того, что в храме Афины он взял себе древний щит, который считался священным, и использовал его в боях.

      Можно представить, какими восторженными глазами смотрел базилевс на древнюю Трою, о которой столько читал и слышал в детстве, события «Илиады» оживали перед его мысленным взором. Александр был вполне искренен, когда возложил венок на могилу своего легендарного предка Ахиллеса, а затем устроил вокруг погребального кургана спортивные состязания, в которых сам принял участие. По сообщению Плутарха, в этот торжественный момент царь заявил, «что считает Ахилла счастливцем, потому что при жизни он имел преданного друга, а после смерти – великого глашатая своей славы» (15). И если друг у Александра был в лице Гефестиона, то насчет «глашатая славы» было сложнее. В армейском обозе ехало множество ученых и литераторов, но ни один из них даже отдаленно не напоминал Гомера.

      Продолжая проводить параллели с Троянской войной, лучший друг Александра Гефестион возложил венок на могилу Патрокла. Трудно сказать, договорились друзья об этом заранее или же царский товарищ