Интегрировать свет. Евгения Сафонова

те придворные дамы Морти, о которых ты говорил? Я так поняла, в Алью многие влюблены, и они наверняка знали про его… увлечения.

      – О, они в любом случае смотрели на него снизу вверх. И либо отказывались верить в то, что он делал, либо надеялись, что он исправится, когда его ледяное сердце растопят любовью. В отличие от принцессы, которую его увлечения нисколько не отпугнули. Иногда мне кажется, что ей вообще страх неведом, – голос Лода звучал иронично. – А я знаю, что однажды Алья усмирит своих демонов, но… когда принимают даже твоего дракона, это высшая степень близости.

      Он замолчал, задумавшись о чём-то. И вместо того, чтобы тоже обдумать его слова, царапнувшие меня странным резонансом, я вспомнила первую встречу Альи и Навинии, которую некогда наблюдала в зеркальце.

      Встречу, которую Лод наблюдал с куда более близкого расстояния, чем я.

      – Поэтому ты отдал её Алье? – наконец поняла я. – Потому что видел, как она смотрит на него? Потому что понял, что они найдут друг друга?

      – Предполагал, – невозмутимо поправил колдун. – И надеялся. – Он улыбнулся. – Если ты проголодалась, можем пообедать вместе.

      Внезапная смена темы, однако. Впрочем, я и так услышала ответы на многие свои вопросы.

      Да, моё дорогое отражение из зазеркалья, ты ничего и никогда не делаешь просто так.

      – С превеликим удовольствием.

      И пока Лод отдавал Акке распоряжения насчёт обеда, я, мысленно вернувшись к началу нашего разговора, невидящим взглядом уставилась на рунные цепочки.

      Я не знаю, почему Морти так любезна со мной. Никогда не поверю, что она собирается хранить верность нелюбимому мужу, сдав Лода на руки другой. А жизнь научила меня одной простой вещи: если человек, который ничем тебе не обязан, вдруг ведёт себя со сверхъестественной доброжелательностью, – скорее всего, за этим последует подстава. И хоть мне очень хочется верить, что Морти действительно тот ангел, каким кажется, в ближайшее время мне стоит очень внимательно смотреть себе под ноги. По крайней мере, в её присутствии.

      Я покосилась на колдуна, вспоминая вчерашний вечер.

      Я поверю тебе, Лод. Хотя бы потому, что у меня слишком мало точек опоры, помогающих мне жить и сохранять здравомыслие, и ты – главная из них. Ведь у меня действительно не осталось никого, кроме тебя.

      Я поверю, что ты мой друг. Я даже поверю, что моё чувство не безответно. Ты не обещал не лгать мне, но ложь входит в моё представление о предательстве, а ты обещал не предавать меня. И если ты обманешь моё доверие, если все твои слова были ложью – мне не придётся беспокоиться, что будет со мной после того, как вся эта история окончится. Потому что твоё предательство меня уничтожит. Потому что я впустила тебя в свою душу, мысли и сердце так глубоко, как не пускала никого. Потому что удар от тебя будет последним ударом, который я смогу вынести. И то, что останется от меня после него, уже не будет мной.

      Да, то, что нас не убивает, делает нас сильнее. Но не обязательно убивать тело, чтобы убить душу. Если после контрольного