Последнее дело молодого киллера. Лариса Соболева

туфельку, потом другую, подошла к Осокину, постояла. Он воспользовался ее методом – не реагировал. Юля сделала несколько шагов по ступенькам, на секунду задумалась о чем-то, а Осокин вдруг вспомнил:

      – Юль, у меня к тебе просьба. Последи за одной женщиной… – Она обернулась, одна черная тонкая бровь в удивлении приподнялась. – А я послежу за ее сыном.

      – Кто она? – поинтересовалась Юля, но не более того.

      – Не знаю. Завтра буду ждать тебя в половине восьмого… Ты, Гера, разрешишь? – вдруг вспомнил он, что надо вообще-то спросить разрешения у некоторых.

      – А ей можно запретить? – удивился тот.

      – Так мне рассчитывать на тебя? – снова обратился Осокин к Юле.

      – Конечно, – сказала она, по-родственному чмокнула его в щеку, начала спускаться вниз.

      – Подожди меня в машине, – бросил ей в спину Гера. Она не обернулась, ушла. Герасим (таково его полное имя) достал сигарету, закурил. После паузы произнес: – Хм, и это терпит законный муж…

      – Перебесится, – сказал в ответ Осокин о Юльке.

      – Что ты! Она не бесится. Я даже не знаю, умеет она беситься или нет.

      – Потерпи. Ее завоевывать надо, как блокпост.

      – Боюсь, мне это не удастся. Не вмешивал бы ты ее в свои дела, Дар.

      – Нет никаких дел. – Впервые за время появления Герасима Осокин посмотрел на него. Посмотрел открыто, в глаза. Герасим ценит в нем прямоту.

      – Ладно, бывай, – вздохнул Гера.

      Хлопнули по рукам, Герасим сбежал по ступенькам.

* * *

      Марьяна открыла дверь в половине второго ночи:

      – Что так долго, блин?

      – Ну, знаешь… – не находил слов Радий. – Думаешь, автогены на каждом углу валяются? Глубокой ночью купить их раз плюнуть, да?

      – Достал? – взвизгнула Марьяна. Она поняла по интонации, что автоген есть.

      – За бабки у нас все достанешь. Десять тысяч отвалил сторожу, но газа осталось в баллоне немного, учти. А тебе зачем автоген?

      – Тащи в дом, – ликовала Марьяна, неуклюже подпрыгивая, ведь как-никак, а она совсем немного отставала от покойного мужа в весе.

      Партнеры Фисуна, такие же старые уроды, считают ее красавицей и норовят пощупать, на большее они не способны. Разумеется, она хороша, это на подиумах кости вышагивают, а в постели мужики любят тело. Да и кто видел богатого, престарелого пупсика, женатого на некрасивой кляче? Впрочем, некоторые предпочитают не менять жен, но все равно на сторону бегают, уж Марьяна насмотрелась.

      Радий, предприимчивый лидер молодежного движения в городе, внес в кабинет баллон, от которого отходила трубка, а на ее конце болталась какая-то штуковина.

      – Чужой! Чужой! – живо отреагировал на появление Радия Бакс.

      Радий вздрогнул, Марьяна его успокоила:

      – Это попугай. Мы здесь одни.

      Пока Радий приводил в готовность аппарат, она нервно курила, поглядывая на часы, ходила вокруг, не представляя, чем помочь.

      – Трепалась про мужа? – спросил он.

      – Его