.

беседовали сам магистр Ливонского ордена Андрей Стирланд с архиепископом прусским Альбертом Суербергом. Для молодого княжича время тянулось необычайно медленно, он уже перестал даже рассматривать доспехи рыцарей. Когда ж наконец проводящий коронацию епископ Хелмно Гейденрейх произнёс последние торжественные слова и Довмонт понял что можно незаметно уйти, он пошёл рассматривать крепостные стены, а заодно поставить где нибудь в солнечном месте, вырезанную из чёрного дуба, маленькую фигурку Бога Телявеля*(У Литвин , Бог кузнец выковавший солнце). Наконец он нашёл такое место и поставив его стал придавливать для устойчивости ноги фигурки камушками…

      –Эй ты…,– услышал он голос и вздрогнув от неожиданности обернулся,– Здесь нельзя ходить язычникам!…

      К нему приблизился молодой, крепкого сложения монах лет двадцати со сложенными на груди руками, а из рукава торчала крепко сжатая рукоять, то ли короткого меча, то ли большого ножа… На груди висел небольшой железный крест, на красном кожаном ремешке с узелками…

      Острый, пронизывающий взгляд монаха не предвещал ни чего хорошего…

      Довмонт не знал что ответить и лишь уставился почему то на небольшую, то ли бородавку, то ли родинку на его носу…

      –Ещё шаг и я убью тебя,– с ненавистью в голосе произнёс монах…

      –Туда можно?,– отвечал растерянный Довмонт показывая в обратную сторону.

      Монах молчал…

      У Довмонта пропало желание рассмотреть всё как следует и он решил вернуться к отцу… Он лишь подумал тогда «… почему это здесь командуют какие то монахи… Эх, проучить бы их как следует… А взгляд у него как у … Не знаю… Как у палача что ли… »

      Всё время пока шло торжество коронации Довмонт держал в кулаке оберег Перуна, а на шею повесил оберег Сварога и Велеса , чтобы бог католический не причинил ему зла какого…

      Вот… А далее Довмонт встретился с Миндовгом – как раз после последней битвы отца с монголами…

      Супротив татар Миндовг открыто не пошёл… И отцу Довмонта не помог… Всё войско да казну в болотах и лесах попрятал. Для монголов привыкших жить и воевать в голых степях или хотя бы на открытой местности – болотистые и лесистые края Руси и Литвин были полной загадкой, а для местных жителей – настоящим спасением, лучше крепости и не придумать. Дороги лесные петляли и путались так ,что незнающий человек мог легко заблудиться и ходить кругами не один день, тем паче что почти все они упирались в болота или речки, а дороги через болота знали только «посвященные» из местных жителей. Мужики на случай войны всегда строили на болоте специальные гати ( тропы ), местами даже выстилая основание тропы поленницами и толстыми ветвями дуба ,так как дуб долгие годы, десятилетия и даже века мог не гнить в воде. Гати эти находились на небольшой глубине под водой и были совершенно не видимы глазу с верху. Они часто меняли направление и специально делались извилистыми . Для незваных гостей устраивались всякие ловушки и ямы. В мирное время