Шангостров. Сборник стихов. Андрей Михайлович Сутоцкий

полей?

      Иль у колодца юный тёплый тополь,

      Что устоял средь стылых долгих дней?

      Не знаю я… Таинственное чувство.

      И замирает сердце от красы

      В двенадцать изб святого захолустья

      Непостижимо-искренней Руси.

      ТЕАТР ЗЕМЛИ

      Бог знает сколько драм в одно и то же время

      Проигрываем мы на крохотной земле…

      Но нет средь их числа и доли совпаденья,

      Как нет похожих звёзд в ночной небесной мгле.

      Наш многоликий шар для всех даёт пространство:

      Одним – весенний лес, где ходит ветерок,

      Другим – в песках пустынь таинственное царство,

      А третьим господам – бриллиантовый мирок.

      Июльский шумный царь с царицей тьмы морозной

      В один и тот же миг искусно делят трон.

      Малыш родился жить, старик схватился… – поздно….

      Святой испил Любви, солдат вложил патрон…

      Я знаю островки на крохотной планете:

      Там эхо дальних битв не трогает листву;

      Там, словно семена, на свет стремятся дети…

      Но лучше умолчать,… чтоб не вспугнуть мечту…

      Мир – тесен. Каждый шаг становится подмостком

      Для тысячи других невидимых шагов…

      И всякий дряхлый пень венчается отростком,

      Напрягшимся раскрыть ладошки лепестков.

      Когда же мы поймём в войне за обладанье

      Планетою Земля, что все мы здесь равны

      В проекциях любви, защиты, состраданья

      И чуждой нам вины, как собственной вины?

      Крути-верти кино, рисуй, пиши и странствуй

      Благословенный Дух и… демонов оспорь…

      Но болен сей театр давно шекспирианством…

      И где же тот лекАрь, что одолеет хворь?!.

      В НАПОМИНАНИИ О КРЫЛЬЯХ

      Высокий голос белой птицы.

      Подняться ввысь за ним стремится

      Душа поэта, – зрить и петь,

      В рассветном Солнце пламенеть…

      Но ум сомнениями полон.

      Иду в распаханное поле

      Глазеть на чёрных, на грачей,

      Что вновь начнут орать – «Ты чей?

      Уж не червей ли, часом, ищешь?

      Их здесь немыслимые тыщи…

      Ну, докатился! Ну, дошёл!..»

      Я человек, а так смешон

      В своих поступках непонятных…

      Мне всё бежать куда-то надо:

      В поля, в леса, во тьму ночей…

      И там раздастся – «Друг, ты чей?»

      Бегу, стыдясь ослабших крыльев,

      Свернув их, чтобы все забыли

      Мою природу. Что же я

      Шагаю в чёрные поля,

      Любуясь выжженною пашней?

      Один из заживо пропавших

      Я – мрака друг и грусти – сын…

      Во мне давно уже «весы»

      Одним плечом уткнулись в землю.

      И Небу я почти не внемлю…

      Но голос птицы в вышине

      Всё не даёт покоя мне;

      В рассветном зареве янтарном,

      Он – силу! силу обретает! -

      Зовёт и манит за собой!

      Не умолкай! Буди и пой,

      Пернатый друг! Однажды, вскинув

      Свои крыла, я мрак покину!

      Освобожусь и обрету

      Простор, Огонь и Высоту!

      ОСТРОВА НА БОЛОТАХ

      Вроде малых планет иль диковинных стран

      Острова на болотах. Там высятся сосны.

      Там колышут листву на осинах ветра,

      Заплетая её в тонко свитые косы.

      Там стою я, как царь, на ладошке Любви,

      Возле ветхого пня, словно около трона.

      А в ногах у меня мельтешат муравьи

      Возводя из иголок свои бастионы.

      Управлять этим царством – великая честь, -

      Жаль не долго, ведь время не спросит – отнимет.

      Если озеро клюквой способно зацвесть –

      Значит, близится эра вторженья пустыни.

      Острова на болотах… – оно по душе.

      А душа, как известно – в союзе с бессмертьем.

      И взмываю я ввысь, отрешённо блажен,

      Где играет со мной, будто с бабочкой – ветер.

      Острова на болотах: и радость и грусть;

      После топи – привал – благо отдохновенья…

      Но смотрю на часы… И куда тороплюсь?

      Не полны ль одиночества эти творенья?

      Там