Без гроша в кармане. Среди факиров (сборник). Луи Буссенар

Я чувствую в себе ненависть и злость римского императора…

      – И, может быть, как этот император, желали бы, чтобы у них была одна голова на всех?

      – Да… и с радостью пустила бы в нее пулю из револьвера.

      – Все по примеру римского императора?

      – Да.

      – А позвольте узнать, у Нерона револьвер был системы Кольта или Смита и Вессона?

      При этом шутливом вопросе весь гнев миссис Клавдии моментально рассеялся, она звонко засмеялась, чем совершенно озадачила шумных насмешников.

      – Вот и отлично! Этот смех принесет вам миллионы долларов. Он произведет на весь этот сброд больше впечатления, чем выстрел из пушки.

      Забастовщики действительно были ошеломлены и не скрывали этого.

      К несчастью, впечатление это сохранялось недолго. Ему на смену явилось другое, и праздные люди, не зная, куда девать свое время, с жадностью переключились на новое зрелище.

      Человек пятнадцать оборванцев, пропитанных виски и нефтью, толкали, бранили и били старика, неспособного защищаться.

      Из-под красной шерстяной рубашки виднелась кирпично-красная кожа, столь характерная для индейца. Лица, выпачканного грязью, разглядеть было нельзя, но длинная прядь волос, «скальп», тоже изобличала в нем краснокожего.

      На этот «скальп» главным образом и обрушилась ярость пьяниц: они поднимали за волосы старика, когда тот спотыкался и падал в грязь.

      Губы Бессребреника задрожали от гнева.

      Миссис Клавдия снова побледнела и, сжав губы, проговорила:

      – Да ведь этот несчастный – Джон, старый индеец-сиу… Его надо спасти.

      – Непременно, – отвечал джентльмен, готовясь вступить в борьбу с мучителями индейца.

      – Смерть колдуну! – кричали ковбои и рабочие.

      – Сейчас же отпустите этого человека, негодяи! – громовым голосом закричал Бессребреник.

      Глава VIII

      Керосин вошел в употребление недавно, но нефть была известна и в древности, можно даже сказать – в самые первобытные времена человечества.

      Из документов, гораздо более древних, чем наша история, мы узнаем о существовании нефти в Китае.

      Греки и римляне также упоминают о ней. Геродот, Плутарх, Плиний, Аристотель, Страбон описывают в подробностях нефтяные источники и залежи асфальта, разрабатывавшиеся их современниками.

      Страбон также напоминает, что египтяне употребляли для бальзамирования мертвых горную смолу, привозимую из долины Инда, добавляет, что этот обычай восходит к самым древним временам.

      По преданию, при постройке Вавилонской башни употреблялся асфальт, добываемый на берегах Евфрата.

      Наконец, пары воспламеняющегося газа, постоянно пробивающиеся сквозь почву над нефтяными источниками, настолько поразили воображение первобытных людей, что даже породили особый род религии.

      Огнепоклонники поклонялись горящей нефти.

      На том месте, где теперь стоит Баку – русский нефтяной город, – возвышался храм, а Атахга гебров[7]

7

Потомков персов.