Заоблачный Царьград. Владимир Ераносян

немного прошло, во гневе. Видно, рассчитывали на быструю сдачу. В открытом бою они одолеют древлян моментально. Мал дал себе слово сделать все, чтобы избежать ристалища за вратами, чего бы ему это ни стоило. Единственной целью сейчас было спасти свой народ, откупиться любыми подношениями и дарами. Главное – не пустить в город разгневанных варягов.

      – С чем пришел, добрый князь, владыка земель наших?! – громко встретил регента и княжича правитель Коростеня. В словах его не было пренебрежения, но не нашлось и страха.

      – А ты так встречаешь своего сюзерена? Не отворяя ворот? – ответил за Олега воевода Свенельд, лютый враг и коварный перебежчик, чья измена могла сослужить свою службу.

      – Не ты ли это, Свенельд, тот, что получил сполна дань и сверх дани и теперь пришел, чтобы взять еще?! Обнищал мой народ, взять боле нечего? Отдали и шкуры, и серебро, и воск, и мед, и железо кованое! – Слова свои Мал обратил к Олегу. Пусть знает, что делегированный им для сбора дани воевода лукавит в отчетах. Кто знает, воровство часто бывает причиной непримиримой распри. Терять было нечего.

      – Язык твой я сперва вырву за навет, а потом намотаю на вот этот дротик, который испортил мой щит! – прорычал воевода.

      Олег взглянул на него с неодобрением, и Свенельд понял, что ему лучше помолчать.

      – Выйди к нам, потолкуем, решим, как поступить с твоим городом вместе с тобой. Не выйдешь – пеняй на себя и свое малодушие! – отрезал Олег.

      Мал не мог не прислушаться к словам князя, на стороне которого была сила, в десятки, а то и в сотни раз превосходившая и по организации, и по выучке его ополчение.

      Недолго думая, Мал, попрощавшись с женой и Малушей, приказал поднять бревенчатые ворота, кованные шипами, и выехал верхом навстречу неизвестности. Он взял с собой только сына Добрыню, воина славного и неукротимого. Остановить его он бы не смог…

      Увидев это, князь Олег проникся уважением к этому славянскому вождю и выдвинулся навстречу. Сопровождение было малым. С ним тронулись на переговоры воевода Свенельд, юный Игорь, два ратника и древлянский перебежчик из лояльных бояр по имени Житомир, который утверждал, что знает зачинщиков мятежа, и вызвался их опознать.

      Злоумышленников нетрудно было вычислить по клейму на наконечниках дротиков. Такие ковал в Коростене только кузнец Горыня, отец Домаслава, которому людская молва прочила в невесты саму Малушу – любимицу правителя древлян. Сулицы и стрелы были главными уликами вины Коростеня. Мал бы не отвертелся, а Житомир при поддержке даже небольшого гарнизона варягов установил бы после низложения Мала свою власть над всеми городищами на обоих берегах Ужа.

      В повозке на сене с трупами варягов следовал также ведун Деница. Она плелась медленно, ведун не спешил дергать за удила. Поэтому едва подоспела к началу разговора.

      Переговорщики остановились друг напротив друга. Начал Олег. Он спешился, чтобы подойти к повозке и сбросить ветошь с трупов своих собратьев.

      – Смотри сюда! – гаркнул князь