Три сестры, три королевы. Филиппа Грегори

мудрости, и так дивно иллюстрированные, в мои руки.

      Они обмениваются взглядами взаимного обожания, и бабушка отправляется в собственную небольшую часовенку для молитвы. Ее приближенные следуют за ней, и мы с Гарри остаемся одни.

      – Гарри, прости меня за то, что я тебе наговорила, когда умер Артур, – выпаливаю я.

      Он элегантно склоняет голову. Гарри любит принимать извинения.

      – Мне было очень плохо, – продолжаю я. – Я просто не понимала, что говорила.

      – А потом все стало еще хуже. – Он уже забыл о своем горделивом торжестве, и я почти ощущаю его боль. Боль еще мальчика, не мужа, потерявшего свою мать, единственного человека, который действительно его любил.

      Я неловко встаю на ноги и протягиваю ему навстречу руки. Когда я обнимаю его, мне почти кажется, что я обнимаю Артура, настолько Гарри высок и силен.

      – Брат мой, – осторожно пробую я слова на вкус. Я никогда раньше не испытывала нежных чувств к Гарри. – Брат мой.

      – Сестра моя, – отвечает он.

      Мы мгновение держим друг друга в объятиях, и я начинаю думать, что они приносят мне утешение. Он мой брат, сильный, как жеребенок, и такой же одинокий, как я. Может быть, я смогу ему доверять. И он сможет доверять мне.

      – Знаешь, однажды я стану королем Англии, – говорит он, все еще прижимая лицо к моему плечу.

      – До этого времени еще пройдет немало лет, – я стараюсь его утешить. – Отец вернется ко двору, и все пойдет как раньше.

      – А еще я женюсь на Екатерине, – смущенно говорит он и отпускает меня из объятий. – Она так и не вышла замуж за Артура в полном смысле и выйдет за меня.

      Я настолько потрясена его словами, что не нахожусь с ответом. Гарри видит потрясение на моем лице и смущенно смеется.

      – Конечно же, не сразу. Мы дождемся, пока мне не исполнится четырнадцать. Но помолвка будет объявлена уже очень скоро.

      – Опять! – вырывается у меня, как только я представляю себе золотые кружева и праздничную роскошь венчания.

      – Обо всем уже договорились.

      – Но она же вдова Артура!

      – Не во всех смыслах, – как-то странно отвечает он.

      – Что ты имеешь в виду? – переспрашиваю я, но в то же мгновение все понимаю. Я вспоминаю, как Екатерина говорила: «Увы, нам этого было не дано» и как я тогда недоумевала, что она хотела этим сказать и зачем вообще говорила мне подобное.

      – Увы, – говорю я, пристально наблюдая за ним. – Им этого было не дано.

      – Нет, – с облегчением выдыхает он. Я готова поспорить, что он даже узнал те самые слова. – Увы, но нет, не было.

      – Это был ее план? – Я тут же преисполняюсь злостью и не могу ее сдерживать. – Так она собирается остаться здесь навсегда? И стать принцессой Уэльской, а потом и королевой Англии, несмотря на то что ее муж умер? Потому что она так захотела? Да она никогда не любила Артура, все это было только ради того, чтобы заполучить корону!

      – Так решил отец, – сказал Гарри с невинным видом. – Это было решено