Острое воспаление судьбой. Сборник стихотворений. Олег Викторович Петухов

в последний раз

      безжалостная проповедь от солнца

      лишит надежды напоследок нас

      трусость героев

      героев выдает понурый вид

      и общая оставленность удачей

      небрежность в жестах фатализм в любви

      но к сожаленью он давно утрачен

      гормон геройства русскими в крови

      и сердце сойкой прячется пугливой

      в глубинах крон среди ветвей акаций

      прополотый садовником суглинок

      пророс кустами роз я попытался

      пророчествовать чувствуя погибель

      я русский этот факт неоспорим

      мне трусость прививали акушерки

      да и вообще о чем мы говорим

      мы на Руси давно уже пришельцы

      и в этом тоже виден героизм

      в обратном смысле

      правда или ложь?

      герои свысока плюют на случай

      а против генов с голой не попрешь

      они штампуют серо-бледно-скучных

      и что обидно трусоватых сплошь

      навскидку виден горестный финал

      публично отрекаться зло и лживо

      рядиться в тогу будто бы не знал

      и радоваться что остались живы

      героя красят трусость и фингал

      но вскользь затронут основной вопрос

      а речь идет о выживаньи нации

      садовник полет почву возле роз

      герой как сойка прячется в пространстве

      не трезв как немец а слегка тверез

      я рассуждаю не как глупый галл

      а по-простому мелочный француз

      здесь широта окрошка и мангал

      кто скажет русский непременно трус

      и желто-синий в пол-лица фингал

      опять про русофобию опять

      героя метит выраженье грусти

      то Каина незримая печать

      за пять минут до русской революции

      ни кончить нам ее и ни начать

      правда напоследок

      прожить ли день как будто на последние

      пусть рвет мотивчик уцелевшая струна

      поется в песне: не один на свете я

      но я один и ты любовь одна

      соленый вкус у ноты аллилуйя

      благодарить как из последних сил

      не лги себе не говори люблю я

      а правды я прощаясь не просил

      и что-то сжалось в глубине за ребрами

      последней ноткой как глоток на дне

      любовь как девочка не оглянулась робкая

      оставив с правдой нас наедине

      почерневший серебряный крест

      то ли пот от жары то ли слезы

      залихватски закручен сюжет

      кто был прав мы узнаем чуть позже

      кто герой кто злодей а кто нет

      кто нашел что искал напоследок

      улыбаясь судьбе свысока

      кто носил только рясу аскета

      а кто правду хлебал что горька

      залихватски закручен и списан

      с первозданной скрижали тот текст

      титры ныне вовеки и присно

      почерневший серебряный крест

      вкус ваты

      аще бо и пойду посреде сени смертныя

      ты сказала я не хочу умирать

      я согласился я тоже не готов

      мне нужны только деньги от Вседержителя

      неужели Ему так трудно обеспечить прожиточным минимумом

      пожилого безработного алкоголика?

      яко жезл твой и палица твоя та мя утешиста

      я не хочу умирать чтобы

      лежать вот так на жаре с залепленным ватой ртом

      как муж моей двоюродной сестры

      мужчины вышли со двора на улицу покурить в тени

      мы с покойником почти ровесники но

      бродить по речным долинам после смерти не кажется мне благим исходом

      чего только не сделаешь от отчаяния конечно

      ведь социальное страхование покойников не входит в первоочередные планы Бога

      или Его подменили в тот день когда Ты

      уготовал еси трапезу сопротив стужающим ми

      почему бы Ему не заняться живыми пока мы

      не выбрали подходящий жаркий денек чтобы

      забраться в дешевый гроб обитый ситцем

      и залепить свои рты ватой

      и чаша твоя упоявающи мя яко державна

      а