Архив. Ключи от всех дверей. Виктория Шваб

наполняющие Коридоры, можно разделить. Зацепись за один какой-нибудь звук и вытяни его, оставляя остальные на заднем плане. Я вытянула тик-так, тик-так, так-так, и вскоре голос преподавателя стих. Единственное, что я слышала – это размеренное как пульс тиканье часов.

      Тик-так. Тик-так. Тик-так.

      Тик-так. Тик-так.

      Тик-так…

      А затем в кратчайший миг между этими звуками вдруг выключился свет. Все лампы на потолке замерцали и погасли, аудитория погрузилась во тьму. Когда снова стало светло, помещение оказалось пустым. Шестнадцать студентов и преподаватель исчезли. Остались лишь голые столы, тикающие часы и нож, лезвие которого нежно, словно целуя, прижималось к моему горлу.

      Глава третья

      – Оуэн, – с моих губ сорвался шепот, голос перехватило от страха. Только не здесь. Не сейчас.

      Он тихо вздохнул у меня за спиной, и я почувствовала, как его губы коснулись моего уха.

      – Привет, М.

      – Не… – начала я, но острие ножа вдавилось в шею и слова застряли в горле.

      – Взгляни на себя, – он поднял лезвием мой подбородок. – Сплошное притворство. Улыбаешься, киваешь, пытаешься выглядеть нормальной.

      Он убрал нож, обошел мой стул и уселся передо мной прямо на стол. Серебристые волосы он зачесал назад. Щелкнув языком, Оуэн подался вперед, упираясь локтями в колени. По-волчьи дикие синие глаза сверлили меня взглядом.

      – Они уже знают, что ты не в себе? – спросил он, вертя в руках нож. – Ничего, скоро узнают. Может, покажем им?

      Я ухватилась за край стола.

      – Тебя не существует.

      – И тем не менее я мог бы сорвать с тебя маску, – продолжал он, – на глазах у всех. Заставил бы открыться, выпустив на волю тех чудовищ, что сидят в тебе. Я мог бы освободить их. Освободить тебя. – Он сел прямо. – Тебе здесь не место.

      – И где же мое место?

      Оуэн спрыгнул со стола и встал рядом. Нож остался на столе, острием ко мне, всего в нескольких сантиметрах от края. И от меня. Положив руку на мое плечо и удерживая меня на стуле, Оуэн наклонился и прошептал:

      – Со мной.

      Затем он резко взмахнул ножом, я ахнула и рывком села прямо, задев грудью край стола. И тут прозвенел звонок. Оуэн исчез, в аудитории оказалось полно студентов. Они закидывали сумки на плечи, задвигали стулья. Я тяжело осела на стуле и потрогала ребра. Немного погодя я встала, сунула пустую тетрадь в сумку и, пытаясь стряхнуть кошмарное наваждение, направилась к выходу. Я была уже у дверей, когда мистер Брэдшоу окликнул меня.

      – Мисс Бишоп? – сказал он, наводя порядок у себя на столе.

      Я обернулась.

      – Да, сэр?

      – Я вас утомил?

      – Нет, сэр, – поежилась я.

      – Я очень рад! – Он поправил очки. – А то я уж начал волноваться, что слушать меня утомительно.

      – О, что вы! Совершенно напрасно. Вы замечательно рассказываете, – заверила я. – Учились театральному искусству?

      И тут же прокляла