Адмирал Колчак. Романтик Белого движения. Николай Черкашин

которого считал за командира судна, что подаю в запас и еду, как могу скорее, в Петербург. Но выйти в запас мне не пришлось, благодаря участию президента Академии наук великого князя Константина: высшее морское начальство телеграммой потребовало моего списания с “Петропавловска” и возвращения в Петербург. Все устроилось лучше, чем я ожидал. На первом пароходе Русского общества, простившись с броненосцем честь честью… я в первых числах января ушел из Пирея в Одессу…»

      В Одессе перед поездом на Санкт-Петербург он заскочил к Посоховым, материнской родне. Дед Илья Андреевич видел внука нечасто. А уж в морском облачении и вовсе впервые. Люб был казачьей душе внук при мундире и сабле.

      – Хоть и не в нашу породу ты пошел, Сашка, но глаза у тебя посоховские, материны глаза… Невестой-то не обзавелся?

      – Есть на примете.

      – Дай знать, когда свадьба. Все брошу и приеду.

      ОРАКУЛ-2000: Кто из них мог предположить, что свадьба будет за тысячи верст от Одессы да и Петербурга – в Иркутске, и что из всей родни приехать туда сможет лишь один неугомонный Василий Иванович? Как-никак его стараниями свадебка сладилась.

      Кто из них мог представить себе, что и деда Илью, потомственного дворянина, городского голову Одессы, большевики расстреляют в один год с внуком – Верховным Правителем России – в 1920-м?..

      Санкт-Петербург. Январь 1900 года.

      Наступал новый век – двадцатый от Рождества Христова. 2 января в газете «Московские новости» будет напечатано редакторское эссе: «С последним полуночным ударом часов 1900 года наступает новый век. На смену отжившего прошлого является новое ХХ столетие со всеми своими жгучими запросами настоящего и неизвестностями будущего… Кто знает, может быть, именно отечеству нашему суждено стать той силой, в которой народы увидят оплот международной справедливости, равновесия и мира?

      …Но если эта миссия возложена на нас Провидением, то для исполнения ее мы должны в новом веке еще старательнее вдумываться в смысл великих национальных основ своих и еще более свято хранить и возделывать их». Неизвестно, попадались ли на глаза Колчаку эти строки, но суть их определила весь ход жизни этого человека.

      Итак, по ходатайству великого князя Константина Константиновича лейтенант Колчак был прикомандирован к Императорской Академии наук. Правда, время производства в следующий чин – капитана 2-го ранга – резко отодвигалось[2] (в лейтенантах ему пришлось ходить восемь лет), но это его мало заботило. Его военная карьера еще наверстает упущенное небывалым скачком: за три года он из капитана 1-го ранга станет вице-адмиралом.

      Перед бароном Толлем лейтенант Колчак предстал не без душевной робости. Что значили его любительские опыты по гидрографии в сравнении с научным багажом полярника, уже побывавшего там, где погиб лейтенант Де-Лонг, а главное, своими глазами видевшего легендарную Землю?

      Да, в экспедицию 1886 года Эдуард Толль с северных утесов острова Котельный ясно видел на горизонте

2

В 1900 году на русском флоте было только четыре офицерских звания: мичман, лейтенант, капитаны 2-го и 1-го рангов.