Пусть всегда будет Солнце. Елена Алексеевна Бумагина

p>

      – Вообще-то это ты все начала. Все, я пошла, – Зоя решительно дернула чемодан, и он загрохотал колесами по асфальту.

      – Зоя! А ну стой! – мама преградила ей путь – Мы же договорились, что это необходимо на время переезда. Ты же достаточно взрослая…

      Тут она не выдержала. Отшвырнула чемодан, стиснула кулаки так, что ногти впились в ладони, сощурила глаза. Только бы не заплакать!

      – Да! Я достаточно взрослая! Я достаточно взрослая, чтобы понять, что твой молодой любовничек тебе намного важнее меня! Я достаточно взрослая, чтобы понять, что вам не терпится от меня избавиться! И я достаточно взрослая, чтобы ты меня не провожала, мама! Иди, он ждет тебя.

      Зоя подняла чемодан и быстрым шагом двинулась к площади, битком забитой отправляющимися в летний лагерь детьми и их родителями. Лучше уж три недели с незнакомыми людьми, чем удушающая атмосфера дома. Все эти перешептывания за спиной, неестественный звонкий мамин смех, когда он рядом. Бесконечная музыка в наушниках, чтобы ничего не слышать. Все эти "мы все решили, это для твоего же блага". Спасибо, что поинтересовались моим мнением!

      Зоя протянула документы вожатой на регистрации, та с минуту, наверное, искала в списках.

      – А, вот! Александрова Зоя Викторовна, 15 лет. Ты в третьем отряде. Держи кепку, значок, твой автобус вон тот, справа!

      В какие только лагеря не засовывала Зою маменька, везде одно и то же. Нахлобучиваешь на голову кепку с названием лагеря (в данном случае "Ясные зори"), сдаешь чемодан в багажное отделение, садишься в автобус-поезд-самолет и погружаешься в маразматическое веселье. Песни и дурацкие конкурсы от взмыленных вожатых, шуточки от случайных соседей и нелепые попытки познакомиться. Если забыла дома наушники – все, беда.

      – Зоя? Зоя Александрова? Привет!

      "Ну все, началось" – подумала Зоя, поворачиваясь на зов. Каштановые кудряшки, карие глаза, улыбка до ушей. Точно, видела ее в школе, бегает эстафеты еще, легкой атлетикой занимается.

      – Я Мила Коваленко из девятого "А", ой, то есть уже десятого. Ты же из нашей школы, да?

      – Уже не из вашей, – буркнула Зоя.

      – Ой, правда? Что, в другую школу переходишь? В крутую какую-нибудь?

      – Если бы! – Зоя саркастически усмехнулась. – Переезжаем мы. В другой район.

      – Блин, засада, – Мила, казалось, искренне ей сочувствовала. – К новым людям привыкать опять. Ты в первый раз в этот лагерь едешь?

      – Да.

      – А я каждый год езжу. Подожди, поставим свои чемоданы попозже.

      – Зачем? – Зоя искренне удивилась.

      – Увидишь! – Мила заговорщически подмигнула. – Тут свои нюансы.

      Чемоданы они пихнули самыми последними, еле-еле втиснув в битком набитое багажное отделение. Потом Мила проворно запрыгнула в автобус и умудрилась занять отличные места в конце салона, подальше от вожатых.

      – Как классно встретить кого-то знакомого! – радовалась она.

      – Как это? Ты же и так всех тут знаешь.

      – Вот именно поэтому я так радуюсь! – в ее глазах мелькнуло что-то темное и тяжелое, но тут же сменилось обычным весельем. Автобус тронулся, и Мила прилипла к окну.

      "Хехе, а девочка не так уж безнадежна" – подумала Зоя.

      – Вперед, навстречу "Ясным зорям"! – крикнула в микрофон вожатая. В ответ ей раздалось вялое "ураааа". Зоя глубоко вздохнула и поудобней устроилась в кресле.

      Когда городской пейзаж за окном сменился деревьями, Мила снова повернулась к ней, задумчиво хлопая глазами, словно только что проснулась.

      "Третий отряд!"

      "Йе!"

      "Третий отряд!"

      "Йе!"

      "Третий отряд!"

      "Йе! Йе! Йе!"

      Вожатые и первые ряды скандировали свои дурацкие кричалки.

      – Третий отряд – самый классный. Нам повезло, что мы в него попали, – вдруг сказала Мила. Зоя вопросительно уставилась на нее.

      – Нет, конечно, самый классный – первый, – поправилась она. – Но первый – это прихвостни комитета самоуправления, а уж Полиночка Круглова не допустит туда левых людей.

      – А второй? – иронично спросила Зоя, не удосужившись поинтересоваться тем, кто такая Полиночка Круглова.

      – Во втором детдомовцы. Они там все лето живут безвылазно. Лагерю от них какие-то льготы, – за окном показался поселок, и Мила снова прильнула к окну. – Они отдельно приезжают. На своем автобусе.

      Через несколько минут они свернули с шоссе на проселочную дорогу, и автобусы обступил с обеих сторон густой еловый лес. Третий отряд притих, и даже вожатые уже не голосили в микрофон. Елки тянули свои лапы к окнам, заслоняя собою свет. Среди деревьев попадались ржавые стенды с облупившейся краской: нарисованные пионеры совершали какие-то ритуальные действия под полустертыми лозунгами. У некоторых из них были выцарапаны глаза.

      – Жуть, – только и смогла сказать Зоя.

      – Ну что ты хочешь. Это старый лагерь. Во времена