На солнце или в тени (сборник). Лоренс Блок

переливаются золотыми искорками и кажутся еще ярче. А когда она наклоняется, чтобы снять туфли, заляпанные уличной грязью, Паулина невольно обращает внимание, какие гладкие у нее ноги. Как туго натянутый атлас.

      – Значит, ты выследила своего старичка.

      Паулина молчит, впившись взглядом в пару домашних туфель на полу у ног Мэй. Туфли лежат в коробке, прикрытые папиросной бумагой. Паулине даже не нужно приподнимать бумагу, она и так знает, что это зеленые туфли. Цвета зеленого абсента.

      – А… – говорит Мэй, проследив за ее взглядом. – Это твой, стало быть?

      Паулина кивает.

      – Он у нас постоянно, этот Ромео. Подарил мне еще и вот эту красоту. – Мэй указывает взглядом на большую, в форме сердца коробку конфет, стоящую на туалетном столике.

      Паулина снова кивает и берет в руки коробку. Ей даже странно, что она вообще ничего не чувствует. Ей больше не хочется плакать. С ней происходит что-то другое.

      – Как бы там ни было, – говорит Мэй, – он ничего не добился.

      – Я не сержусь, – говорит Паулина, рассеянно поглаживая коробку.

      – Он переключился на Клео. К змеям ей не привыкать.

      Паулина гладит коробку и не знает, что сказать. В ушах гудит от барабанного боя и грохота музыки.

      Мэй смотрит на нее, слегка кривит губы, потом оборачивается к зеркалу и начинает раскрашивать лицо. Берет баночку красных, с синеватым отливом, румян, окунает в нее палец и размазывает по щекам круговыми движениями, зажигая их румянцем.

      – Слушай, – говорит она, указывая на коробку пальцем, измазанным в красных румянах, – дай мне конфетку. Я умираю от голода.

      Паулина ставит коробку себе на колени. На крышке написано по-французски: «Madame Cou’s Crème Bon-Bons»[5]. Внутри коробка обтянута коралловым атласом, и в ней лежит около дюжины совершенно роскошных конфет: ярко-розовые, блестящие белые, позолоченные и присыпанные разноцветным кондитерским бисером.

      – И сама угощайся, – говорит Мэй. – Сначала ты, милая, потом я.

* * *

      Стоит лишь положить конфету в рот, и ты околдована.

      Душистый вишневый джем, нежнейший сливочный крем, нуга, словно морская пена, миндальный ликер, от которого приятно щиплет в носу, горьковатый апельсин, мягкий абрикос.

      Прижавшись друг к другу и хихикая, как две школьницы в церкви, они съели каждая по две конфеты, потом еще по две. Паулина в жизни не пробовала ничего вкуснее.

      – Когда мне было семь лет, знакомая девочка видела, как я украла в магазине коробку тянучек, – говорит Паулина. Она никогда никому не рассказывала об этом. – Она пообещала, что если я с ней поделюсь, она на меня не наябедничает.

      Паулина вспомнила ту девчонку, веснушчатую, с ободранными коленками. Они спрятались за витриной в чулочном отделе и съели вдвоем всю коробку, пряча фантики в тапочки, выставленные на продажу. Картонные ноги над ними, вяжущая сладость во рту… Это было волшебно.

      Мэй облизывает пальцы и улыбается:

      – Поделиться проблемой – значит почти решить ее.

      Паулина

5

«Конфеты с кремом от мадам Ку» (фр.).