Око Всевышнего. Владимир Васильев

соседним столом поглощали рис и мясо двое бродяг из восточных провинций – серебристые рыбки, нашитые на левый рукав курток, свидетельствовали, что раньше эти двое были рыбаками.

      Даан не переставал ломать голову над загадкой последних недель. Кто такой Сатэ? Его отлично знают Старшие. Сам Сатэ прекрасно знаком с нравами и обычаями монастыря. Но он не монах, это всякому видно! В том, что Сатэ мастер ши-тао, Даан не сомневался ни секунды. Пожалуй, по уровню старик принадлежал к Старшим. Но опять, опять: Сатэ не монах!

      Куда ведет их этот таинственный старик? Первый-в-храме велел избранникам повиноваться ему так, словно он сам Каома.

      С шумом и руганью в таверну вошли трое горожан; Даан отвлекся от своих мыслей.

      – Эй, хозяин! Накорми нас да поживее!

      Проклятия так и сыпались из уст этих троих. Они ругали все: жизнь, смерть, погоду, дорогу, попутчиков, встречных, харчевню, ее посетителей, хозяина, его стряпню…

      Монахи, мысленно воззвав к Тому, кто Выше, продолжали обед. Однако от буйных незнакомцев это их не спасло.

      – Эй, старик! – сказал вдруг один из них, высокий и плечистый, – Мне кажется, что я тебя знаю!

      Сатэ смиренно опустил взор, не сказав ни слова.

      – Точно! – смирение старика подогрело вошедшего. – Ты должен мне пять монет, провалиться и не жить!

      – Уважаемый, я впервые вас вижу и никогда в жизни не занимал ни у кого денег.

      Спутники высокого засмеялись.

      – Ты проиграл мне эти деньги в маджонг, старик! Ну, выкладывай долг, или я оборву твои седые усы!

      Сатэ терпеливо изрек:

      – Я не играю в маджонг, уважаемый. Только в го, но не на деньги.

      Высокий презрительно сплюнул на пол.

      – Ты смеешь перечить мне, дохлая медуза? По-твоему, я – лжец?

      Высокий лениво протянул руку, взял Сатэ за шиворот и поставил перед собой. На недостаток силы он, понятно, не жаловался.

      – Это тебе для памяти, – сказал он и ударил Сатэ. Вернее, хотел ударить.

      Старик неуловимо для глаза отклонился, и высокий лишь зачерпнул рукой пахнущий специями воздух таверны.

      Разозленный неудачей горожанин провел серию быстрых ударов, но Сатэ без труда отбил их одной рукой.

      – Ступайте своей дорогой, добрые люди, и не мешайте ним идти своей, – тихо сказал Сатэ.

      Однако высокий не собирался отступать. Теперь он пустил в ход ноги.

      «Старший не станет сражаться в нашем присутствии, – подумал Даан. – Вмешаться?»

      Но его опередил Юл Ю. В мгновение ока он возник между Сатэ и высоким.

      Блок, блок, увертка, блок, выпад, блок, захват, удар!

      Высокий безжизненно рухнул на дощатый пол. Два его товарища вскочили и, недобро глядя на Юла и Сатэ, сделали шаг вперед. В руках их тускло заблестели ножи, тупые, как кора акации.

      – Прошу вас, не делайте этого! – заголосил в углу хозяин.

      Юл не двигался; Сатэ же вернулся к столу и сел на свое место. Даан хотел придти на помощь Юлу, однако старик поймал его за руку.

      – Сядь!

      Даан