Непримкнувший. Воспоминания. Дмитрий Шепилов

Нам в этом тюрьмы, ссылки помогли; хорошими учителями были. А молодые кадры? Они же Маркса и Ленина не знают. Они по шпаргалкам и цитатам учатся.

      Вот ваш учебник надо так сделать, чтобы это не шпаргалка была, не цитатничество. Нет. Он должен хорошо разъяснять все экономические законы, все понятия, категории, которые есть в «Капитале», у Маркса и у Ленина. После такого учебника человек должен переходить к трудам Маркса и Ленина. Тогда образованные марксисты будут; хозяйство грамотно на научной основе вести будут. Без этого люди выродятся; пропадем. Поэтому учебник политической экономии нужен нам как воздух.

      Сталин несколько раз в очень энергичных выражениях говорил, что вопрос стоит именно так: «либо – либо». Либо наши люди овладеют марксистской экономической теорией, и тогда мы выйдем победителями в великой битве за новую жизнь. Либо мы не сумеем решить этой задачи, и тогда – смерть!

      Он вынул изо рта трубку и несколько раз сделал резкие движения у горла, словно перерезая его.

      – Конечно, – продолжал Сталин, – для этого нужно, чтобы в учебнике все было ювелирно отточено, взвешено каждое слово. А что сейчас? Вот я прочитал, что сделала группа Леонтьева. Сколько болтовни! Сколько чепухи всякой! То вдруг империалистов ругать начинают: вы такие-сякие; то вдруг всякие комсомольские штучки начинаются, агитка базарная. Учебник должен на сознание воздействовать, помогать законы общества познавать. А тут не поймешь, на что он воздействует – на желудок, что ли?

      Возьмите за образец, как писал Маркс «Капитал», как писал Ленин «Развитие капитализма…». Имейте в виду, налегке у вас это дело не пройдет. Мы к каждому слову у вас придираться будем.

      Воспользовавшись паузой, я спросил:

      – Можно ли рассчитывать, что вы будете редактировать то, что мы подготовим?

      Сталин:

      – Посмотрим, как напишете. Но от моего редактирования вам легче не будет, я вам спуску не дам.

      В процессе беседы Сталин вдруг спросил меня:

      – Когда вы пишете свои статьи, научные работы, вы пользуетесь стенографисткой?

      Я ответил отрицательно.

      – А почему?

      – Я пишу медленно. Многократно возвращаюсь к написанному тексту. Делаю вставки, перестановки фраз и целых абзацев. Словом, все время, пока идет работа, шлифую написанное. Я не могу этого делать, если перед глазами нет текста.

      Сталин:

      – Я тоже никогда не пользуюсь стенографисткой. Не могу работать, когда она тут торчит.

      Беседуя, вышли в вестибюль. Раскуривая очередную трубку, Сталин спросил:

      – А вы бываете в магазинах, на рынке?

      Я сказал, что очень редко.

      – А почему?

      – Да как-то все недосуг.

      Сталин:

      – Напрасно. Экономисту нужно бывать. В конечном счете там отражаются все результаты нашей хозяйственной работы.

      Сталин подал руку, и я направился к двери. В вестибюле не было ни души.

      Сталин:

      – Да, я ведь забыл вызвать вам машину!

      Он отошел