Указывая великий путь. Махамудра: этапы медитации. Дэниел П. Браун

того, чтобы решать и даже предотвращать подобные проблемы. Например, я понял, как искусная практика «усиление-расслабление» помогает медитирующему непрерывно удерживать внимание на выбранном объекте. Я также оценил особые методы, разработанные для того, чтобы предотвращать апатию или вялость тонкого уровня. Для этого предлагалось использовать бдительность, с помощью которой происходит самопроверка качества медитации, а также сократить продолжительность отдельных сессий практики, что позволяло сохранить глубину концентрации и ясность ума во время медитации.

      Когда я изучал индо-тибетские тексты, выяснилось, что в бирманской традиции практики медитативной концентрации, которой я посвятил так много времени в последние несколько десятилетий, фактически не расставаясь с подушкой для медитации, нет чётких инструкций, касающихся методов усиления и самопроверки. Также я не обнаружил никакой информации о переходе с позиции ментальных событий на позицию ума[8] во время практики випашьяны. Исторически сложилось, что бирманская практика памятования является довольно молодой традицией, которая была основана на учениях Махаси Саядо и других мастеров всего полстолетия назад. Индо-тибетская традиция практики концентрации и випашьяны Асанги – Майтреи существует по крайней мере с IV века, и поэтому неудивительно, что в ней содержится целый набор выявленных опытным путём методов, служащих для решения большинства проблем и преодоления ловушек, в которые попадают практикующие. Когда я стал сравнивать, как происходит непосредственное постижение природы ума во время медитации в бирманской традиции и в индо-тибетской традиции махаяны, я снова обнаружил принципиальные различия в описаниях непосредственного переживания постижения природы собственного «я».

      Изучая сущностные традиции, такие как махамудра и дзогчен, я открыл для себя, что реализация, которой можно достичь путём обычной концентрации и практики випашьяны, становится намного глубже благодаря переходу на чрезвычайно тонкий уровень ума. Другими словами, дело было не столько в концентрации на выбранном объекте медитации, сколько в том, какой уровень ума вовлечён в концентрацию. Внимание уделялось переходу ума с позиции представления себя в качестве «я» на позицию исключительной сущности истинной природы ума, и принятие этой новой позиции во время медитации позволяло довести качество практики до такого уровня, когда становилось возможным пробуждение ума.

      В конечном итоге тридцатилетний опыт личных сеансов психотерапии и сеансов, которые я проводил для небольших групп пациентов, убедил меня, что учить медитации на основе взаимоотношений вполне возможно – как в рамках длительного личного общения, так и в форме ретритов, в которых принимают участие небольшие группы практикующих.

      Все эти выводы послужили основой для моего скептицизма в отноошении западного стиля медитации, который некоторые называют «счётчик пробега»

8

chos / chos can – эти термины обычно переводятся как «с позиции объекта» / «с позиции субъекта», или «с точки зрения объекта» / «с точки зрения субъекта», или «со стороны объекта» / «со стороны субъекта» и указывают, с какой точки зрения рассматривается какая-либо ситуация – с точки зрения возникающих ментальных событий или с точки зрения воспринимающего их ума. Это разделение используется автором для описания всех этапов практики, связанных с техниками, которые задействуют различные уровни ума – грубый, тонкий и тончайший (когда эти две позиции становятся нераздельными), и потому необходимо безошибочно понимать значение этих терминов: с позиции ментальных событий / с позиции ума. Для их перевода будут использоваться взаимозаменяемые наречия места – с позиции, с точки зрения, со стороны, на стороне – в зависимости от контекста. – Прим. Перев.