Хозяин земли русской? Самодержавие и бюрократия в эпоху модерна. Кирилл Андреевич Соловьев

Так случилось осенью 1894 г., когда Александр III тяжело заболел. Поначалу все дела остановились и не шли на подпись. Однако продолжаться это долго не могло. В итоге в Петербург стали прибывать бумаги с пометами императора, которые в действительности были поставлены не царской рукой.

      В своей государственной деятельности император практически не мог рассчитывать на свой «ближний круг». Ведь его окружение составляли лица, в большинстве случаев далекие от политической жизни и чаще всего не претендовавшие на участие в ней. По словам великого князя Николая Михайловича, в царствование Александра III в него входили граф И. И. Воронцов-Дашков с его супругой, урожденной графиней Е. А. Шуваловой, князь В. С. Оболенский с женой, урожденной А. А. Апраксиной, бывшей фрейлиной императрицы Марии Федоровны, граф В. А. Шереметев, женатый на графине Е. Г. Строгановой, дочери великой княгини Марии Николаевны, генерал-адъютант П. А. Черевин, дежурный генерал при Его Императорском Величестве, Е. C. Озерова и ее две сестры, графини Кутузовы, граф С. Д. Шереметев и П. В. Жуковский (сын поэта)[3]. Большинство из этих лиц не обладали никаким административным весом. И Черевин, и Воронцов-Дашков, пожалуй, были теми влиятельными фигурами из окружения царя, которые могли дать совет, высказать свое мнение. Более того, по сведениям придворного врача Н. А. Вельяминова, многие приезжавшие с докладом к Александру III заходили к Черевину и обсуждали с ним государственные дела. И все же о его (или Воронцова-Дашкова) системном влиянии на принятие решений говорить не приходится.

      Если ближайшее окружение Александра III было практически полностью аполитичным, то, по словам великого князя Николая Михайловича, при Николае II и такой кружок не сложился. Последнего царя в значительной мере окружали случайные лица – прежде всего однополчане-конногвардейцы: барон В. Б. Фредерикс, граф П. К. Бенкендорф, Д. Ф. Трепов, князь В. Н. Орлов, князь Н. Д. Оболенский, А. А. Мосолов. Их вмешательство в государственные дела было исключительно спорадическим (может быть, за исключением Д. Ф. Трепова, да и то только в 1905–1906 гг.).

      При этом было бы ошибочным полностью игнорировать роль «ближнего круга» в государственной жизни страны. Когда многое зависит от воли одного человека, закулисные влияния становятся подчас определяющими, например при принятии кадровых решений. Тогда слово, «случайно» брошенное за обедом, может многое значить. Согласно воспоминаниям С. Д. Шереметева, государственный секретарь Н. В. Муравьев был креатурой дяди императора – великого князя Сергея Александровича. Благодаря вдовствующей императрице Марии Федоровне отставка С. Ю. Витте с должности министра финансов не происходила до августа 1903 г. По сведениям князя Г. Д. Шервашидзе, она могла состояться уже в январе того же года. Князь П. Д. Святополк-Мирский был назначен министром внутренних дел опять же по инициативе Марии Федоровны.

      Тем не менее царское окружение не стремилось определять вектор развития страны, да и не могло это сделать.

3

Впрочем, весьма информированный В. С. Кривенко иначе определял состав ближайшего окружения императора. По его оценке, Черевин и Рихтер в него не входили. Зато ближний круг составляли В. А. Барятинский, И. И. Воронцов-Дашков, В. С. Оболенский, В. А. Шереметев, С. Д. Шереметев.