Генерал Абакумов. Палач или жертва?. Олег Смыслов

он арестован и вызван на очную ставку со мной. Ведь в моем “деле” в связи с информацией, поступившей из Новосибирска, Андрей Свердлов, якобы с моих слов, фигурировал как член контрреволюционной организации молодежи. И хотя я это опровергала перед Берией, опасалась, что в случае повторного ареста Андрей подтвердит существование контрреволюционной организации молодежи. Будет клеветать на самого себя и на меня. Случай для этого времени типичный. Однако, приглядевшись к Андрею, я пришла к выводу, что он не похож на заключенного. На нем был элегантный серый костюм с хорошо отутюженными брюками, а холеное, самодовольное лицо говорило о полном благополучии. Андрей сел на стул рядом с Матусовым и внимательно, не скажу – без волнения, вглядывался в меня.

      – Познакомьтесь, Анна Михайловна, это ваш следователь, – сказал Матусов.

      – Как – следователь! Это же Андрей Свердлов! – в полном недоумении воскликнула я.

      – Да, Андрей Яковлевич Свердлов, – подтвердил Матусов удовлетворенно. (Вот, мол, какие у нас следователи!) – Сын Якова Михайловича Свердлова. С ним и будете иметь дело.

      Сообщение Матусова показалось мне ужасающим, я пришла в полное замешательство. Пожалуй, легче было бы пережить мое первоначальное предположение об очной ставке.

      – Что, не нравится следователь? – спросил Матусов, заметив изумление и растерянность на моем лице.

      – Я как следователя его не знаю, но знакомить меня с ним нет необходимости, мы давно знакомы.

      – Разве он был вашим другом? – с любопытством спросил Матусов.

      – На этот вопрос пусть вам ответит сам Андрей Яковлевич.

      Другом своим я бы Андрея не назвала, но я его знала с раннего детства. Мы вместе играли, бегали по Кремлю…

      Никаких подробностей нашего знакомства Матусову я не рассказала. Ответила кратко:

      – Я знакома с Андреем Яковлевичем достаточно хорошо. В таком случае, насколько мне известно, он не может быть моим следователем, я имею право на его отвод.

      Но Матусов повторил, что моим следователем будет, несмотря на обстоятельства, именно Свердлов.

      Видеть Андрея Свердлова в качестве следователя НКВД для меня было мучительно, потому что он был сыном Якова Михайловича, большинство соратников которого к тому времени пали жертвой террора; были репрессированы также и дети известных партийных деятелей, принадлежащие к окружению Андрея…

      Андрей молча слушал мой диалог с Матусовым, затем решил высказаться.

      – Что ты там про меня болтала? – спросил он уверенным тоном, давшим понять, что моя “болтовня” никак не повлияет на прочность его положения, не отразится на его карьере. А по натуре он, несомненно, был человеком с карьеристскими наклонностями.

      Я лишь выражала опасение, пояснила я Андрею, что его первый арест повлечет за собой повторный, и на этот раз сфабрикуют контрреволюционную организацию молодежи, занимающуюся террором, вредительством и т. д., и что к этой организации причислят и меня. Я полагала, что наше