Свобода на троих. Ева Никольская

В Неронг пожаловал маг воды, и свое знакомство с городом он почему-то ознаменовал призывом родной стихии. Интересно, к чему бы это?

      – К неприятностям! – уверенно ответил Янис. – Час от часу не легче, – вздохнул он, протрезвев в рекордные сроки. – Сначала сейлин, теперь лейра… какое-то бабье нашествие, ей-богу!

      На городской площади…

      Это действительно был нечеловеческий вопль. В домах от него дребезжали стекла, сходили с ума животные и вскакивали с постелей перепуганные люди. Громкий, жуткий, отчаянно-протяжный. Варьируя между напряженным завыванием и оглушительным визгом, от высоких нот которого у застывших стражников закладывало уши, этот раскатистый крик разносился по округе, заставляя бунтовать воду в фонтанах и прудах, колодцах и сосудах, даже тех, что прятались за толстыми стенами. Стихия, как верная собака, откликалась на призыв моэры и со всех ног, хотя скорее уж капель, неслась на помощь повелительнице.

      Легко помнить уроки левитации, когда полностью владеешь ситуацией. А что делать, если ни с того ни с сего почва уходит из-под ног? Ну ладно, не почва, а седло на спине одной чешуйчатой гадины, и не из-под ног, а из-под того самого места, откуда эти ноги растут. Ырли Вильи Бьянка с каждым новым сальто забывала не только как вводить свое тело в состояние невесомости, но и как им управлять. Да что там тело! У нее из головы вылетело даже собственное имя. В мыслях девушки царил хаос. Ее разрывало от бесполезной злости и безотчетного ужаса, нараставшего с каждым неровным вздохом, с каждым нелепым движением, с каждым мучительно медленным взмахом липких от влаги ресниц.

      Городская площадь неумолимо приближалась, а растянувшееся в девичьем сознании время садистски издевалось над Ырли, бывшей не в состоянии вспомнить зазубренные когда-то заклинания. Ни одного! Самоуверенная моэра в мгновение ока превратилась в растерянного ребенка, не желавшего умирать. И, как любой ребенок, доверилась инстинктам. Так пронзительно и тонко могли голосить только представители морских народов. Врожденная способность мага воды призывать родную стихию оказалась куда действенней магических формул. Обтекая, а порой и сметая препятствия, многочисленные капли и струи соединялись в потоки и летели к ней отовсюду, чтобы слиться воедино и принять в свои мокрые объятия хозяйку.

      Спасти, защитить, приласкать…

      Ырли, как в бассейн, упала в огромный водяной шар, зависший над площадью. Он принял ее нежно, без всплеска. Несколько раз прокрутившись в прозрачной ловушке, синеволосая «рыбка» наконец перестала дергаться и позволила себе расслабиться. Бешеный стук сердца по-прежнему отдавался в висках, напоминая о пережитых минутах отчаяния, но эти отголоски лишь усиливали чувство облегчения, разлившееся по телу. Какое-то время лейра нежилась в ласковых потоках. Со стороны этот водный шар напоминал беспрерывно пульсирующего круглого монстра, который то громко булькал, выпуская на поверхность пузыри, то неэстетично плевался какими-то трудноразличимыми в темноте предметами. Неудивительно!