Империя Тигвердов. Пламя мести. Тереза Тур

серьезно противостоит императору Фредерику?

      – Именно так.

      – С ума сойти… – в ее голосе не было ужаса или смирения жертвы, которая вляпалась во что-то грандиозно-неприятное. Только ненормальный восторг журналистки, которая почуяла сенсацию. – Так это действительно попытка государственного переворота!!!

      – Джулиана…

      – Да понимаю я! И не напишешь же…

      – Не напишешь, – согласилась я, радуясь, что она хоть это понимает. – И никому не расскажешь…

      – Так он… – В лице ее вдруг мелькнуло отвращение.

      – Нет. Он очнулся. Дал мне возможность убежать и позвать на помощь. А потом смог преодолеть заклятие.

      – Но все равно тяжело. Вам. И ему.

      – Мы постарались забыть. И перенести нашу ненависть на того, кто в этом действительно виноват. Вот только кто он – мы не знаем. Знаем одно – кем бы он ни был, чтобы навредить империи, для него все средства хороши. Ни морали, ни жалости.

      Мы вошли во дворец, где нас встретил мой любимый распорядитель – господин Хормс. Хмурый, но на этот раз почтительный. Видимо, проняло высказывание императора о том, что малейшее неуважение ко мне – и рудники слуге обеспечены. Или моя угроза нарядить всех в оранжевые комбинезоны и отправить улицы мести подействовала.

      – Добро пожаловать, миледи Вероника, – поклонился он. И, исчерпав все свое количество вежливости, мазнул недовольным взглядом по Джулиане.

      – Здравствуйте, – улыбнулась я ему.

      – Вас ожидает… – Он задумался, подбирая слово.

      – Фотограф? – попыталась помочь я ему.

      – Посланец от милорда Милфорда, – сурово ответил старик.

      – Пригласите его.

      Молодой человек со штативом в руках, обвешанный кофрами, но в традиционной имперской одежде, и так производил сильное впечатление, а уж недовольным выражением лица и вовсе мог соперничать с самим распорядителем Хормсом.

      – Господин Фикс, – представился он мне. И тут же добавил: – Миледи, я надеюсь, это разовая акция? И дальше я смогу вернуться к своим обязанностям. Я служу в контрразведке.

      И это все так обиженно.

      «Ну Милфорд, ну спасибо!» – подумала я. А вслух проговорила:

      – А где вы научились фотографировать?

      – В Петербурге, – сурово отвечал мне молодой человек. – Это, конечно, не входит в мои обязанности. Это увлечение. Ваш мир изобилует техническими чудесами. В каждом есть магия, просто слепцы ее и не видят, и не признают.

      – Слепцы?

      – Так мы называем ваших соотечественников. – Фотограф смутился. – Вы точно так же, как и мы, так же, как жители других миров, живете среди магии. Она вокруг, она в вас самих. Вы с ней сталкиваетесь, вы ей владеете – но почему-то именно в вашем мире большинство людей изо всех сил стараются этого не замечать… Упорно. Но если чья-то душа чуть более восприимчива – эти создания, как правило, попадают к нам или в какой-либо иной мир. Часто – во сне. Это уникальная особенность, миледи Вероника. – Господин Фикс улыбнулся.

      Всего на секунду,