Просьба Азазеля. Гай Юлий Орловский

бы туда во мгновение ока?

      Михаил покачал головой.

      – Уже понял насчет… всплеска. Поедем на твоей колеснице.

      Азазель проговорил заинтересованно:

      – Точно? Уже интереснее, раньше ты не отличался сообразительностью… Пойдем. Сири, запри дом и никого не пускай!

      В комнате прозвучал милый женский голосок:

      – Принято.

      Азазель хлопнул себя по лбу.

      – Погоди, тебе нужно чуть-чуть приодеться. Давай я тебе помогу…

      Михаил не успел возразить, как Азазель повел перед ним ладонями. Михаил ощутил, что костюм на нем сидит как-то удобнее, на запястье появился ремешок из дорогой кожи с непонятной вещью, ах да, это здесь называется часами, а башмаки изменили как цвет, так и фактуру.

      – Готово, – сказал Азазель.

      Входная дверь распахнулась перед ними сама, Михаил оглянулся.

      – У тебя в квартире демон?

      – Да, – ответил Азазель легко. – Мелкий. Очень мелкий.

      Михаил нахмурился.

      – Странно, я его не увидел.

      Азазель рассмеялся чему-то, Михаил вышел за ним, на просторной площадке распахнулись дверцы в странно небольшую комнатку. Азазель шагнул туда первым, Михаил с колебанием вдвинулся следом.

      – Первый, – сказал Азазель.

      Михаил не понял, что он сказал и зачем, но спросить не успел, пол словно рухнул, страх пробежал по телу, но Азазель спокоен, и Михаил постарался не выказывать тревоги.

      Когда дверцы ускользнули в щели, Азазель снова вышел первым, Михаил старался не показывать изумления, очутившись в просторном зале уже внизу, судя по ощущениям, хотя окон нет, свет здесь неестественно яркий, под стенами и в центре выстроились в несколько рядов блистающие автомобили.

      Азазель взмахнул рукой, один мигнул фарами и послушно выкатился навстречу.

      – Оба сиденья, – произнес Азазель.

      Автомобиль распахнул дверцы с обеих сторон, Михаил всмотрелся настороженно, но с виду груда из металла, кожи и непонятных материалов, присутствия демона не чувствуется.

      Азазель сказал понимающе:

      – Михаил, мир меняется быстро. Садись.

      Сам он опустился на сиденье слева, как тот дальнобойщик, а Михаил сел уже привычно справа.

      – Пристегнись, – велел Азазель, а когда Михаил только нахмурился, сам дотянулся до ремня на его стороне, обхватил им Михаилу грудь, сунул кончик вниз между сиденьями, там щелкнуло, и Михаил ощутил, что ремень не дает ему наклоняться вперед.

      – Думаешь, – буркнул он, – эта ловушка меня удержит?

      – Михаил, – сказал Азазель с досадой. – Как же много тебе предстоит узнать…

      – И знать не хочу, – отрезал Михаил. – Дольше, чем неделю, я здесь не проторчу. Да и то, если ты не соврал, ты же Азазель, для тебя врать и хитрить – радость и счастье.

      Азазель включил зажигание, сразу же со всех четырех сторон зазвучала громкая музыка, автомобиль легко сдвинулся с места.

      Азазель начал выруливать в сторону выхода из подземного зала, Михаил проговорил с великим раздражением:

      – Да останови ты эту мерзкую музыку! Или