Дом у Чертова озера. Татьяна Корсакова

если я буду прижиматься к тебе, а не ты ко мне, что-нибудь изменится? С краю, между прочим, дует.

      – Тогда подвинься, – вздохнула Варя обреченно.

      – Куда?! Я же сказал – с краю дует.

      Переговоры зашли в тупик: у стены холодно, с краю дует, тепло только посередке, а там Ворон, и она скорее умрет, чем признает, что предложенный им способ согреться самый оптимальный. Или замерзнет…

      Варя лежала на спине, смотрела в потолок и проклинала все на свете: Сивцову с ее шантажом, строителей, которые что-то там напортачили с отоплением, свою собственную нерешительность и Ворона, который не желает уступать ни пяди своей территории.

      – Савельева, ты спишь?

      Варя решила не отвечать, затаилась.

      – Я же знаю, что не спишь. – Ворон перекатился на бок, привстал на локте. Теперь он смотрел на нее сверху вниз. Даже с закрытыми глазами она знала, что он смотрит.

      – Что тебе нужно? – спросила, не открывая глаз.

      – Я вот все думаю, ты в самом деле не помнишь, что произошло во дворе, или придуриваешься.

      Думает он! Как будто не о чем больше подумать…

      – Не понимаю, о чем ты.

      – Я о том, что ты сделала с жуановским псом.

      Ну вот опять…

      – Ничего я с ним не делала! Я к нему даже не подходила.

      – Да ну?! – По голосу было слышно, что Ворон ей не верит. – Значит, у меня галлюцинации, потому что, когда я вышел во двор, вы с Лордом стояли друг напротив друга, и из вас разве что искры не сыпались.

      – Галлюцинации, – буркнула Варя и отвернулась лицом к стене.

      – Ладно, у меня галлюцинации, – Ворон не собирался оставлять ее в покое, – а с тобой что не так?

      – Все со мной так…

      – А приступ? Ты выглядела так… – Он замолчал.

      – Жалко? – закончила она.

      – Я этого не говорил.

      – Да, ты этого не говорил, я сама сказала. – В глазах защипало. Чтобы не разреветься, Варя до крови прикусила губу.

      – Я даже не это имел в виду. Просто, если у тебя есть какие-то проблемы, надо было предупредить остальных. А ты еще и пила…

      – Зачем предупреждать? Чтобы дать еще один повод для насмешек, выставить себя ненормальной?

      – Никто не считает тебя ненормальной. – Варе на плечо легла горячая ладонь.

      Не станет она ничего больше говорить. Потому что, если она заговорит, он сразу все про нее поймет, а ей и так тяжело, безо всех этих… откровений. Лучше молчать. Она будет молчать, и Ворон оставит ее в покое и уберет руку…

      – Я не считаю тебя ненормальной, – сказал он с нажимом, а потом добавил: – Ты просто другая, не такая, как остальные. И, знаешь что, не надо меня бояться.

      – Я тебя не боюсь. – Варя зажмурилась, когда его ладонь заскользила выше, к шее.

      – Тогда хватит жаться к стенке, ложись нормально.

      Пальцы Ворона запутались в ее волосах, и Варя подумала, что, если он сейчас, вот прямо сию же секунду, не уберет руку, с ней случится истерика.

      Он убрал. Отодвинулся на самый край тахты, сказал:

      – Спокойной ночи.

      – Спокойной ночи.

      А на плече так и остался гореть огнем отпечаток