Как все начиналось. Марина Ефиминюк

красных глазах вновь промелькнуло беспокойство.

      – Поэтому.

      Я хлопнула в ладоши, над нашими головами загорелся неяркий энергетический светильник.

      – За это? – удивился Виль.

      – Вехрова, это делает любой первокурсник! – Ваня иронично улыбнулся.

      – А это? – Я покрепче обняла Анука, чтобы тот не испугался, вжала голову в плечи, а потом махнула рукой. Шар моментально метнулся в сторону леса. Поляну сотряс сильнейший взрыв, от грохота заложило уши, до нас долетели брызги мокрого снега и горящие щепки. Моих спутников, не готовых к такой развязке, снесло с насиженных мест на снег взрывной волной. Когда дым рассеялся, я быстро огляделась. Ваня выбрался из сугроба и тихо произнес:

      – Этого не может быть! Светильники не взрываются, а просто тают!

      – Именно это я и пыталась сказать! – буркнула я.

      Виль и Пан поднялись на ноги. Перевертыш помрачнел еще больше, а потом произнес:

      – Надо ехать, а то до темноты не успеем. Иначе женщинам и детям, – он бросил в мою сторону язвительный взгляд, – придется ночевать на снегу в чистом поле.

      – Так. – Гном достал тряпичную карту, настолько потрепанную, что на краях появилась бахрома, а некоторые надписи стерлись. Больше всего она походила на план сражения или поля с магическими минами. Возле каждого города стояли разноцветные крестики, квадратики и кружочки, посередине зияла выжженная дыра, а сбоку желтело неровное пятно, обведенное черным карандашом.

      – А что это? – заинтересовалась я.

      – Это? Ну – гном замялся, – в общем, красный крест означает – в этом городе я пошалил, туда нельзя. Синий крест – хорошие шлю…. девицы и развлечения, а зеленый – злой надзор.

      – А квадратики?

      – Красный, что в этом городе есть харчевня, где наливают в долг. Но нас интересуют кружочки. Это постоялые дворы: красные – хорошие, зеленые – похуже, синие – туда лучше и не соваться.

      – А где еще и крестик пририсован?

      – Там, значит, у меня полюбовница была. И туда тоже лучше не лезть.

      – Ага. – Я с интересом рассматривала карту, по всему получалось, что путь нам заказан в большую половину постоялых дворов. – А это что? – Я ткнула в пятно.

      – Ох и любопытная ты, – не выдержал гном, – это я суп пролил и обвел просто так, для красоты.

      – А-а-а.

      Он резко поднял голову. Иван и Виль, с интересом рассматривающие сие произведение искусства, отшатнулись от его спины и со скучающим видом разошлись в разные стороны.

      – А вы, болваны, чего подглядываете? Ладно, Аська – она баба, ей по природе положено, а вы-то? Да если хотите знать, эта карта на вес золота! Мне за нее эльфийского жеребца предлагали! Не отдал!

      – Зря, – пожал плечами вурдалак.

      До темноты мы, конечно, не успели. Дорога промерзла от вечернего мороза, студящего пальцы. Вокруг тянулись бесконечные засыпанные снегом поля.

      – Да уж, – протянул Виль, – на тридцать верст ни одной избушки-развалюшки нет.

      – Я есть хочу и спать, – вдруг простонал Иван.

      – Стыдись,