Диета для камикадзе. Марина Белова

из приличия засмеялся Владимир Алексеевич. – Это же какие женщины на нас засматриваются? Бабушки, которые приводят внуков, чтобы покормить мороженым?

      – Но я ведь не бабушка, а вот вас заметила, – возразила я, игриво качнув головой.

      – Что приятно. Спасибо вам, девушка. Как вас зовут?

      – Виктория Викторовна Зайцева, но можно просто Вика, – представилась я.

      – Присаживайтесь, Вика. А я Владимир Алексеевич.

      – А я знаю. Знаю так же, что вашего приятеля зовут Аркадием Петровичем.

      Владимир Алексеевич удивленно изогнул брови.

      – Ого! Кем же вы здесь работаете, Вика? Служба охраны? Надеюсь, нас не занесли в «черный» список.

      – Ну что вы! И с профессией моей вы не угадали. Я бухгалтер. Всегда в это время спускаюсь пить кофе. В этот час у нас не так много посетителей.

      – Понятно, наши лица вам примелькались, – разочаровано вздохнул он.

      – Ну, я бы так не сказала, – пожала я плечами. – Просто у нас не так часто встретишь играющих в нарды. Я говорю о нашем ресторане. И во дворах всё больше играют в шашки или шахматы.

      – Ошибаетесь. Чаще у нас играют в домино и в карты. А к нардам я пристрастился, когда жил на Кавказе, в Сухуми. Там все играют в нарды. Можете представить, как я обрадовался, когда встретил здесь человека, который так же трепетно любит эту игру.

      – Это вы сейчас об Аркадии Петровиче?

      – Ну да, о нем. Мы с ним познакомились в санатории. Я после инфаркта реабилитацию проходил, а Аркадий там нервы лечил. Во всяком случае, так он мне сказал. Хотя, знаете, всегда удивлялся, что ему их лечить? Не мужик, а кремень! При мне никогда ни на что не жаловался. Даже правительство наше не ругал, – усмехнулся Владимир Алексеевич. – И такой обязательный, пунктуальный, такой правильный, что ли. За здоровый образ жизни. Утром зарядка, прогулка в любую погоду, потом плаванье в бассейне. Сколько раз его подбивал взять пивка или чего-то покрепче – нет! Ну, иногда мог сигаретку на пороге вашего ресторана выкурить – но одну, и не каждый день!

      Нельзя было не отметить, с какой тревогой мужчина рассказывал о друге.

      – Что-то не так?

      – Да вот что-то нет моего соперника. Волнуюсь.

      – Это вы зря. Что могло с таким здоровяком случиться? Может, он просто задерживается? Только и всего?

      – На час? Это не в его стиле. Он очень пунктуальный, – повторился Владимир Алексеевич. – Беспокойно мне что-то. Боюсь я за него. Такие люди, как он, все в себе держат, а это до добра не доводит. Иногда и психануть надо, пар спустить, по столу стукнуть! Плохое у меня предчувствие. А вдруг у него сердце прихватило? Мы ведь уже не мальчики. Кстати, у таких здоровяков, как вы выразились, чаще инфаркт и случается, потому что эмоции сдерживают, все копят-копят в себе.

      Ему и самому не помешала бы разрядка – так не на шутку он разволновался.

      – Как бы у вас, Владимир Алексеевич, у самого сердце не прихватило, – вздохнула я и предложила: – Вы бы не мучились, а сходили к вашему Аркадию Петровичу домой или