Волшебник на пенсии. Сборник рассказов. Вадим Степанов

ордана

      Больше всего в своей работе Роберт Джордан любил именно этот момент – возвращение домой. Для многих эта очередь на посадку была раздражающим фактором, растянувшимся на часы. Роберт Джордан видел в этом ожидании продление удовольствия. Он летел к своей семье, в свой уютный дом, к своей любимой работе, при этом вез с собой отличную новость, которая поднимет его статус в институте на новый уровень.

      – Терпеть не могу эти очереди, – проворчал мужчина за спиной Роберта Джордана. – Словно мы живем в каменном веке. Неужели нельзя придумать какую-нибудь штуку, которая бы сканировала пассажиров прямо в очереди. Почему нам приходится заходить по одному в эту чертову кабину, раздеваться, и стоять там, в ожидании, пока лучи сканера ощупывают тело.

      Роберт Джордан повернулся к говорившему. Ворчуном был похожий на бухгалтера смуглый высокий мужчина, одетый в дорогой костюм. Такие прилетали на Марс не ради заработка, скорее по необходимости – когда их боссы, угрожая увольнением, заставляли их отправляться в эту командировку.

      – Зато перелет пройдет быстро, – решил ответить Роберт Джордан незнакомцу.

      – А это вообще странно, – оживился смуглый мужчина, найдя отклик в очереди. – Как, скажите на милость, эти штуки преодолевают расстояние за часы, когда обычному кораблю, даже с самыми совершенными двигателями, приходится лететь месяцы до Земли.

      – Но так они же работают на гипертяге, – как само собой разумеющееся, ответил Роберт Джордан. – Искривление пространства и все такое.

      – Что, черт возьми, это за гипертяга такая? – продолжил возмущаться пассажир. – Все только и говорят – «гипертяга – гипертяга», а сами и не понимают, что это такое. Вот вы можете мне объяснить, что это такое? Вот. И никто не может. Нас пичкают байками про искривленное пространство и прочую ерунду, а толком никто не объясняет.

      – Я думаю, это как-то связанно с коммерческой тайной, – сказал Роберт Джордан, не от желания поддержать беседу, а чтобы ее быстрее закончить. Ему неприятно было ловить на себе любопытные взгляды очереди.

      – Вот-вот, – не успокаивался пассажир, – тайна. Неизвестно, что происходит с нами в этом полете. Зачем, если мы летим всего несколько часов, необходимо погружать нас в сон? Может они проделывают какие-нибудь эксперименты над нашими телами, пока мы спим. Мы же, как бесплатный материал для их корпоративных лабораторий.

      – Зря вы так сгущаете краски, – Роберту Джордану уже надоел этот бессмысленный разговор, – на все есть логичное объяснение. Сон нужен, чтобы тела не шевелились во время перелета, потому что тела во время гиперпрыжка испытывают сильные перегрузки. Благодаря этим, может быть чрезмерным, мерам предосторожности достигается абсолютная безопасность полетов. На каком еще виде транспорта нулевая статистика смертности? Для нашей же пользы они стараются, понимаете.

      – Ну, конечно, для нашей. А потом люди, по непонятными причинам, сходят с ума, плодят себе клонов, или руки расчесывают до кости. А корпорации нам потом втирают, – ворчун изобразил воздушные кавычки, – про легкое психосоматическое нарушение.

      Роберт Джордан хотел зло ответить паникеру, что такие нарушения, как раз и случаются с параноиками и трусами, но тут, к счастью, подошла его очередь на сканирование. Роберт Джордан передал посадочный талон сотруднику космопорта и скрылся за шторкой сканера. Снимая одежду, он продолжал слышать недовольный голос смуглого пассажира. Тот продолжал сеять панику, пока на него не цыкнули в очереди.

      В то время как фиолетовый луч сканера медленно скользил по телу Роберта Джордана, он думал, что наверно это очень неприятно – бояться чего-то так сильно, как тот пассажир. Страх парализует волю и мешает нормально жить. Человек перестает контролировать свои мысли и поступки. А главное страх, как грипп или ветрянка, легко распространяется на других людей, заражая их симптомами слабости, которые очень тяжело лечить. Роберт Джордан очень боялся заразиться такой болезнью, и очень надеялся, что его место в шатле будет как можно дальше от места того смуглого пассажира.

      Но ему не повезло. Когда Роберт Джордан уже разместился в своей посадочной капсуле, так чтобы видеть соседний ряд, и уже приготовился подчиниться действующему в его крови снотворному, он увидел, как на соседнее место бортпроводник усаживает того самого скандалиста. Это было жуткое невезение. Обычно Роберт Джордан любил полеты, всегда легко засыпал, и просыпался отдохнувшим. А в сон уходил, глядя в беззаботно улыбающееся лицо другого пассажира, что напоминало совместные ночевки с друзьями в кампусе института. Но в этот раз Роберт Джордан засыпал, глядя на потеющего от страха бухгалтера, которого еле усадили в капсулу. Тот кривил рот в ужасе, отчего его и без того неприятное лицо приобретало совсем уж мерзкую форму. Но, к счастью, препарат начинал действовать, в капсуле приятно потянуло озоном, и Роберт Джордан погрузился в спасительный омут сна.

      А вот пробуждение оказалось не таким уж приятным. Роберт Джордан выбрался из капсулы и понял, что пробыл в отключке больше положенного – другие пассажиры уже покинули салон шатла. В голове