Дневник чужой жены. Лариса Соболева

родилась версия, что ее могла прикончить и женщина. Знаешь, почему? Этот человек… которого ты видела… он женат. Я хорошо знаю его жену Надежду. Измену она не простит. Жили они неважно, ссорились, не раз заходила речь о разводе. У Наденьки гибкий ум, она прекрасно понимает, что Леня не будет ее содержать так, как она привыкла, несмотря на детей. А грохнуть Леню ей выгодно: похоронит его, и все останется при ней. Поэтому она могла – повторяю: могла! – убить его и Валентину. Это одна из версий. Следует проверить всех, чьи номера телефонов есть в записной книжке.

      – Боже мой, да тут же десятки телефонов! – проговорила Нина, пролистывая записные книжки Валентины. – Это невозможно сделать.

      – Пусть я год буду сидеть в подполье, два года, но выясню, кто еще был со мной в доме! – с яростью процедил он. – Я не намерен сидеть в тюрьме до конца дней своих!

      – А видеомагнитофон зачем? Кино будешь смотреть?

      – Это семейный видеоархив. Валентина любила снимать, практически не расставалась с камерой. Давно собирался сбросить на дивидишники. – Видя недоумение Нины по поводу «дивидишников», дополнил: – Это диски. Места занимают мало, но к ним нужен специальный плеер. Видишь, сколько кассет пришлось тащить? DVD-диски поместились бы в кейсе. Так. Кассеты с художественными фильмами я отобрал, можешь их выбросить, а остальные посмотрю. Я не все видел, что она снимала, поэтому надеюсь на кассеты тоже. И еще: маскировка, нужны например, борода и усы. Пока все.

      – Я вынуждена буду заниматься только твоими делами, – проворчала она. – Как же мой ресторанчик?

      – Я компенсирую все твои убытки.

      – Компенсирует он, – фыркнула Нина, идя к софе. – Хорошо. Спать хочу.

      Они легли на свои места. Глеб ворочался долго, наконец пробубнил:

      – Нет, квартира нужна. А на первое время диван купи.

      Она не ответила, хотя не спала. Устала жутко, а не спалось…

      7

      В зале за чашкой кофе Долли рассматривала книжечку с интересом.

      – Это дневник, вне всякого сомнения, – определила она. – Но я не переведу.

      – Ты же говорила, что знаешь язык, – упрекнула Нина разочарованно.

      – Знаю, – подтвердила Долли. – Но не в совершенстве. А это писал человек, который владеет английским до тонкостей, даже знает идиомы. Ну, это такие своеобразные выражения…

      – Я знаю, что такое идиомы, – перебила Нина. – А у тебя нет знакомых, кто бы перевел эту тетрадь? Я заплачу, хорошо заплачу.

      – Сейчас многие изучают языки, это правильно, – в раздумье произнесла Долли, рассматривая карикатуру: женскую фигуру с лыжами, которые таяли, как сосульки. – Но переводить должен профессионал. Среди моих знакомых нет таких знатоков. А знаешь, как начинается первая страница? Слушай. «Я люблю снег, люблю, как любят мужчину…» Это женщина писала?

      – Да, женщина, – быстро ответила Нина. – Что там еще?

      – Странно: она любит снег, как мужчину, странно. Ну ладно, каждый сходит с ума по-своему. Так, дальше… «Я люблю его больше, чем мужчину…»