За желтой полосой тумана. Евгений Косенков

в интеллектуальной издательской системе Ridero

      За желтой полосой тумана

      Катера медленно ползли друг за другом. Мутноватая амурская вода, с желтым глинистым оттенком, белой пеной вскипала за их кормой, образовывая небольшие буруны, расходившиеся к затопленным берегам. Вдали, по курсу, в солнечных лучах, сверкали белые створы с черной вертикальной полосой посередине, а слева алел, излучая ярко-красные тона, покачивающийся буй.

      Август не радовал своей теплой погодой, но сегодня – исключение. Светло-голубое небо, раскаленное солнцем, было похоже на огромное зеркало, отражающее на землю лучи, посланные ему светилом. Те, весело играя, прыгали по неприветливой темной броне артиллерийских установок, с любопытством заглядывая в жерла застывших стволов.

      Слева была советская территория, справа – китайская. Члены экипажа находились на своих боевых постах.

      На ГКП ведомого катера царил полумрак. Сквозь маленькие щелки броняшек, закрывающих стекла, солнце с трудом проникало внутрь.

      Командир катера, старший лейтенант Извицкий, и замполит дивизиона, капитан-лейтенант Петр Буратинов, с ощущением чего-то страшного, неизбежного, застыли у этих щелочек, внимательно разглядывая китайский берег. Радиометрист не отрывался взглядом от локатора. Боцман настороженно держал штурвал.

      – Петр Алексеевич. Может, объявим боевую тревогу? – не выдержал Извицкий.

      – Но ведь приказа не было, – пожал плечами замполит.

      Так и связи нет. Я связывался с радиорубкой. В эфире полная тишина. «Волжанка» не отвечает. Сигнальщик с мостика докладывает, что на его запросы тоже ответов нет. Может, что-нибудь случилось?

      – Не знаю, Сергей Николаевич, здесь командир ты, тебе и решать.

      – ГКП, это мостик…

      – Слушаю, мостик.

      – Товарищ командир, впереди слева по борту – туман.

      – Какой туман?

      – Какой-то сиренево-желтый.

      – Сиренево-желтый?

      – Так точно.

      Извицкий вдруг включил внутреннюю корабельную связь:

      – Внимание! Химическая тревога! Химическая тревога! Я повторяю, химическая тревога! Это не учение! Всем надеть защитные химкомплекты! Химическая тревога! Личному составу получить боевое оружие. Сбор через пять минут у арсенала. Мичману Булавину выдать оружие.

      Все вокруг забегало, зашевелилось. Один боцман лишь надел противогаз и ждал подмены – штурвал бросать было нельзя – проходили узкое место реки.

      – Мостик – ГКП, доложить обстановку, – руки командира слегка тряслись, но голос оставался твердым.

      – Входим в туман. «Волжанка» исчезла из вида.

      – Ясно. Радиометрист, Манов, Эдик, «Волжанку» на локаторе наблюдаешь?

      – Никак нет. Чисто.

      – То есть как чисто? – опешил командир.

      – Чисто, – Манов пожал плечами.

      Замполит и Извицкий переглянулись.

      – Радиорубка, Чудов, связь с «Волжанкой», срочно! Делайте, что хотите. Радиометрист, глаз не отрывать от экрана. ЦПУ, малый вперед!

      – Товарищ командир… – Манов удивленно смотрел на локатор.

      – Слушаю, Эдик.

      – Смотрите.

      Замполит и Извицкий уставились на экран.

      – Черт возьми, что это такое? – голос Буратинова задрожал.

      – ЦПУ – стоп машина! Полный назад! Делаем оборот.

      – Нельзя, командир.

      – Надо, боцман, надо. Мостик! Мостик! Рымарев! Мостик! – мостик не отвечал. – Радиорубка!

      – Есть радиорубка!

      – Связь с мостиком восстановить!

      – Есть!

      – Петр Алексеевич, помогите боцману, если что.

      – Хорошо, Сергей Николаевич.

      – ГКП. Это – мостик.

      – Слушаю, мостик.

      – Это Чудов, Рымарева нигде нет.

      – Понял тебя. Получи оружие и на свой пост.

      – Есть.

      Замполит и командир опять переглянулись.

      – ГКП! Это мостик!

      – Слушаю…

      – Командир, зарево! О, боже!..

      Командир очнулся. С трудом, поднявшись на ноги, вышел на верхнюю палубу. Тумана не было. Солнце ярко ударило в глаза. Прислонившись спиной к переборке, отдышался, пытаясь вспомнить, что же произошло. Но голова была словно залита свинцом. И вдруг он скорее ощутил, чем понял, – катер стоял на месте.

      Извицкий выглянул за борт, желтая глинистая вода разбивалась о волнорез и пенилась. Катер стоял на якоре. И только сейчас командир окинул взглядом берег. Все вокруг дымилось. С той и другой стороны реки лежали искореженные пушки и человеческие тела, зияли воронки. Было совершенно ясно: здесь, совсем недавно, произошло сражение. Старший лейтенант бросился на ГКП.

      – Боевая тревога! Боевая тревога! –