Незавершенная Литургия. протоиерей Алексей Мокиевский

первой книгой, моим писательским дебютом. Это, однако, не означает, что раньше мне не доводилось ничего писать, просто она – первый мой труд, увидевший свет, первое серьезное, если не сказать фундаментальное произведение. А посему ценителей высокой литературы прошу отнестись к нему как к «первому блину», который зачастую получается «комом». Тем же, кто не чужд духовности и кто, опуская несовершенство стиля, сможет заглянуть в глубину, книга подарит много интересных открытий.

      Причина, которая заставила меня сесть за эту работу, – неизбывная печаль о судьбах брошенных русских церквей, которых у нас, на Севере, особенно много. Эти полуразрушенные храмы, некогда бывшие оплотом духа, красой и гордостью наших городов и сел, теперь стали памятниками нашего безумия. Они немые свидетели главной трагедии XX века – стремительного разрушения того мира, который строился без Бога, мира, казавшегося таким прочным и незыблемым. Могло ли быть иначе, если из его основания был извергнут тот краеугольный камень, на котором созидали наши предки, имя которому – Христос и Его Святая Церковь?

      Однажды мне довелось беседовать с пожилыми англичанами, с которыми я поделился своей болью. Они меня не поняли: «Что в этом такого? У нас в Англии тоже много руин, остатков некогда величественных храмов и монастырей. Мы к ним привыкли. Их никто не рвется восстанавливать. Они ушли в историю, отслужив свой век, и теперь не более чем часть пейзажа. Мало того, иногда, для придания ландшафту некоторого шарма старины, у нас в парках и скверах строят (!)… руины». В этом разительное отличие нашей отеческой культуры от культуры западноевропейской. Русскому человеку физически больно смотреть на порушенные храмы, колокольни, торчащие из воды, на сорванные купола и кресты. Но если ограничиваться обычным, набившим оскомину нытьем, то этим уже никого не тронешь. В своей книге я попытался в непривычной форме напомнить о более высоком смысле «благостояния святых божиих церквей», чем простая потребность человека где-нибудь лоб перекрестить или поставить свечку. Это первое.

      А второе связано непосредственно с моим личным опытом священника. Мне, как православному пастырю, приходится много и разнообразно общаться с людьми. Этот бесценный опыт уже давно просился на бумагу. Но тривиальные мемуары вряд ли кого-то заинтересовали бы, а вплетенные в канву художественной прозы, они послужили неплохим орнаментом основного повествования. Кроме того, здесь имеют место и автобиографические эпизоды, приведенные с той лишь целью, чтобы дать понять, как удивительно строятся судьбы людей Церкви (от них же последний есмь аз), как они приходят к Богу, зачастую не благодаря каким-то своим качествам и заслугам, а вопреки всему.

      Но при всей достоверности большинства описанных в книге фактов прошу отнестись к ней именно как к художественному изложению, не лишенному полета фантазии и доброго вымысла. Имена, названия или обстоятельства, которые показались вам знакомы, – всего лишь совпадения и не имеют ничего общего с реальными людьми, городами и событиями.

      И еще о чем хотелось бы предупредить, прежде чем вы начнете читать, – это постоянное присутствие чуда! Чудо, как норма духовной жизни, как удивительная обыденность существования православного человека, – главный лейтмотив повествования. Как писал архиепископ Никон (Рождественский; † 1918) в своей книге «Небесные утешения верующей души»: «История Церкви полна фактами столь поучительными, что никакая фантазия сочинителей… до них не додумается. Мы живем среди чудес. Много их было в недрах жизни церковной прежде, не оскудевают они и теперь. Ведь и то уже чудо, что мы живем, движемся, есьмы… Промысл Божий руководит всеми обстоятельствами нашей жизни, и то, что неверующие называют „случаем“, то для нас – дело Божия Промысла. Ведь и самое слово-то „случай“ означает только то, что человек не знает причины совершившегося, и только… А отрицать причину он никак не может. Этого не позволяет ему его здравый смысл, не позволяет непреложный закон причинности, постоянно проявляющийся в жизни. И вот верующий, внимательный к своей совести, к путям Божия Провидения, постоянно и видит чудеса как в своей личной жизни, так и в жизни мировой – государственной и общественной, церковной и семейной. Везде видна рука Божия». С этим знаком – всякий, живущий в Духе, всякий, кто стремится к богопознанию. И этим тоже хотелось поделиться.

      Автор

      Пролог

      Хмурый день не предвещал ничего хорошего. Речная волна слегка покачивала лодку, в которой сидели четверо человек, пятый расположился на небольшом бревенчатом плотике, соединенном тросом с лодочной кормой. Шли на веслах. Весла еле слышно опускались в темную воду и с тихим всплеском взмывали вверх. В легкой дымке впереди темным пятном угадывался казавшийся зловещим остров. Было прохладно, ветер приносил гомон каких-то птиц и запах опавшей листвы. Люди ежились, но в их глазах читалась мрачная решимость.

      – Сейчас правее, – негромко скомандовал проводник, мужик лет шестидесяти, с поросшим седой щетиной лицом. – Рули вон туда, меж двух деревин. Я там колючку поразмотал и дно проверил, должны проскочить.

      – А что тут за полоса препятствий? Зона, что ли, была? – спросил молодой парень в очках.

      – Нет…