Русские сумерки. Олег Кулагин

абанно отзывалось в висках: «Что же будет? Что теперь будет?»

      Он брёл, не разбирая дороги. Хотелось затеряться в чаще – там, где не найдут. Он ждал, что спасительная ночь опустится, укроет его во тьме. Но сумерки всё не кончались. И, выбившись из сил, он свалился под сосной – на мягкую палую хвою.

      Сразу уснул – провалился куда-то в чёрный болотистый ад. Даже во сне он бежал, но болото не пускало. И с каждым шагом он всё глубже уходил в смердящую бездну…

      Когда вице-премьер открыл слипшиеся веки – вокруг опять были сумерки. Он посмотрел на часы: стоят! Вытащил мобильник: не работает! В сердцах зашвырнул новенькую «Верту» в кусты.

      Сколько же прошло времени? Час, сутки? Пара дней?

      Он не знал.

      Голова уже не болела. Только ныли мышцы. И вообще он чувствовал себя как-то странно.

      Вскочил и опять бросился напрямик через лес. Продирался сквозь бурелом, ковылял чавкающими под ногой низинами. А солнце всё не всходило. И густая мгла так же застилала небо.

      «Это хорошо. Просто замечательно!»

      С воздуха его тоже не увидят. Его не найдут!

      Страх притупился. Зато новое, острое чувство гнало вперёд, пробирая до самых кишок.

      Голод.

      Он наткнулся на узенькую речушку с заросшими осокой берегами и долго пил невкусную, отдающую тленом воду. Отыскал кусты черники, срывал ещё незрелые ягоды, жевал вместе с листьями.

      Ничто не помогало.

      Голод взял верх над страхом.

      Он вышел на поляну, к сторожке лесника.

      Там было безлюдно. Только ветер скрипел ставнями. И валялся изглоданный до белых костей скелет лошади.

      Вице-премьер обошёл хижину вокруг, обыскал всё внутри. Обнаружил старый плесневелый сухарь – в углу на подвесной полке.

      Жадно впился в него зубами, захрустел, перемалывая челюстями. Проглотил, не чувствуя вкуса. Торопливо вышел и склонился над глубокой лужей. Оттуда на него посмотрела неузнаваемая физиономия – заострившаяся, покрытая длинной щетиной.

      Вице-премьер отшатнулся. Поправил яркий, испачканный черникой галстук. И всё-таки глотнул мутной воды.

      Сейчас она показалась ему восхитительной, как бордо сорок восьмого года.

      Второго глотка сделать не успел. Замер, ощутив на себе чужой взгляд.

      Повернул голову. И увидел волка – близко, как в зоопарке. Крупного, серого с рыжеватыми подпалинами…

      Они смотрели друг на друга несколько секунд.

      У зверя были впалые бока. Кажется, его тоже пригнал голод. А может, он давно не боялся людей…

      Вице-премьер медленно встал.

      Волк глухо зарычал.

      Вице-премьер улыбнулся. Ему не было страшно. Совсем иное чувство его переполняло…

      Зверь оскалил зубы, медленно попятился. Вдруг развернулся всем своим крупным телом и бросился к лесу.

      Волк бежал легко и стремительно.

      Но вице-премьер нагнал его в три прыжка. Подмял под себя, зубами вцепился в загривок…

      Отчаянный визг раздался над поляной. И сразу утих.

      Дальше было, как в тумане. Как в сладком тумане…

      Острый запах крови. Сладкий, до дрожи волнующий вкус…

      Лучшее из того, что он пробовал…

      А ещё – удивительное чувство легкости и собственной силы.

      Очнувшись, вице-премьер обнаружил рядом растерзанное волчье тело. И засмеялся. Впервые с момента аварии ему было хорошо.

      Он здорово испачкался. Но это пустяки.

      Голод не исчез, зато ощутимо притупился. А главное, теперь он знал, на что способен. Там, в этих кондиционированных кабинетах, он не ведал и сотой доли того, ради чего стоит жить!

      Запахи, звуки, краски – всё вдруг стало ярким. Сейчас, в сумерках, он видел куда лучше, чем раньше при свете дня!

      И он уже не чувствовал себя беглецом.

      Будущее не страшило. И даже не волновало.

      Время потекло незаметно.

      Он без труда выслеживал, ловил зверьё – крупное, мелкое, любое, какое попадалось. Рвал плоть зубами и пальцами. Насыщался и спал.

      Он был настоящим хозяином леса – можно сказать, идеальным реформатором. И не имел оппозиции – потому что растерзал медведя. А волчья стая сама убралась от греха подальше.

      Только одно не давало ему расслабиться – голод. Ведь плоть зверей никогда не насыщала до конца. Ноющее чувство оставалось жить внутри и беспокоило даже в снах. Даже там он рыскал, бегал в поисках чего-то неизвестного, манящего, способного погасить этот неутолимый голод.

      А наяву – поиски продолжались. Он наматывал круги по лесу, всё ближе подходил к дорогам.

      И однажды на тропинке вице-премьер встретил человека.

      Девочку лет двенадцати с корзиной грибов.

      Дрожа от волнения, ощутил новый запах – сладкий аромат её крови.

      Шагнул навстречу