Без единого свидетеля. Элизабет Джордж

и прессе – так как процесс сбора и распространения информации с каждым годом становится все более позорной деятельностью, – он мог понять желание помощника комиссара сосредоточить внимание журналистов на успехах расследования. Если они начнут возмущаться тем, что полиция Большого Лондона не сумела установить связь между тремя предыдущими убийствами, то полицейские окажутся вынужденными тратить свое время и силы, пытаясь найти оправдание такому упущению. И от этого не выиграет никто и ничто, за исключением, может быть, владельцев газет, которые увеличат продажи, раздувая пламя общественного негодования. Что сделать совсем нетрудно, ведь общественность распаляется быстрее, чем потревоженный дракон.

      – Хорошо, – сказал Линли. – Психолог останется. Но только я буду определять, что он видит, а чего не видит.

      – Идет, – ответил Хильер.

      Они вернулись в коридор, где в полном одиночестве их дожидался Хеймиш Робсон. Чтобы занять себя чем-нибудь, психолог углубился в изучение доски объявлений, которая висела на некотором расстоянии от туалетной комнаты. Так что Линли невольно почувствовал уважение к Робсону.

      – Доктор Робсон, – окликнул он психолога.

      – Прошу вас, зовите меня Хеймиш, – ответил Робсон.

      – Теперь вами займется суперинтендант, Хеймиш, – сказал Хильер. – Желаю удачи. Мы рассчитываем на вас.

      Робсон перевел взгляд с Хильера на Линли. Глаза за позолоченной оправой очков были настороженными. В целом же выражение лица маскировалось седеющей бородкой. Когда психолог кивнул, на лоб упала прядь жидких волос. Он отбросил ее. Искрой вспыхнуло на руке золотое кольцо-печатка.

      – Я буду рад делать все, что в моих силах, – ответил он. – Мне понадобятся полицейские отчеты, фотографии с места преступления…

      – Суперинтендант предоставит вам все необходимое, – сказал Хильер и обратился к Линли: – Держите меня в курсе событий.

      С этими словами он кивнул Робсону и зашагал к лифту.

      Пока Робсон наблюдал за тем, как удаляется Хильер, Линли, в свою очередь, получил возможность внимательнее рассмотреть незваного члена команды. И в результате решил, что психолог достаточно безвреден. Было что-то успокаивающее в его темно-зеленом кардигане и бледно-желтой рубашке. Галстук к этому наряду Робсон подобрал консервативный – однотонный, коричневого цвета, и такого же цвета были его весьма поношенные брюки. Невысокий и пухлый, он был похож на добряка дядюшку, обожаемого всей семьей.

      – Вы работаете с психически ненормальными преступниками? – спросил Линли, чтобы хоть как-то начать непринужденную беседу, и повел Робсона к лестнице.

      – Я работаю с умами, чье единственное избавление от страданий – в совершении преступлений.

      – Разве это не одно и то же? – спросил Линли.

      Робсон грустно улыбнулся.

      – Если бы это было так!

      Линли коротко представил Робсона команде, а потом отвел из оперативного штаба в свой кабинет. Там он передал психологу копии фотографий