Остров острых ощущений. Мария Жукова-Гладкова

Гена сбегал за замком, мы с Пашкой все это время выслушивали вопли, жалобы, нравоучения и наставления Тамары Ильиничны. Анечка молча убирала квартиру. Гена никак не желал оставлять родственниц жены в квартире и предлагал им отправиться в родную деревню.

      – А кто Алевтине передачки носить будет? – заорала Тамара Ильинична. – Кто ей домашнего творожка и сметанки принесет? Вон мы с собой привезли.

      – Скоропортящиеся продукты не примут, – заметила я.

      – Это еще почему? – посмотрела на меня Тамара Ильинична. – У меня все примут! Я им, пожалуй, не приму!

      Признаться, если бы мне пришлось делать ставки, я не знаю, на кого бы поставила в данном случае.

      – Юля, что бы вы мне посоветовали? – устало посмотрел на меня Гена после того, как врезал замок.

      – Оставить одну Анечку и помочь ей побыстрее выйти замуж, – сказала я, понимая, что от Тамары просто так не отделаться. С другой стороны, она ведь не может навечно оставить свою ферму, даже на родственников? – Анечка прекрасно сможет носить передачки, если потребуется.

      – Я согласна, – сказала Анечка.

      К моему большому удивлению, Тамара Ильинична довольно быстро согласилась оставить дочь (возможно, так и планировалось изначально?), сказала, что только сегодня здесь переночует, а завтра уедет первым автобусом.

      – Как вы терпели таких родственников? – спросил Пашка, когда мы шли к нашим машинам, оставив двух дам в квартире.

      – Так я с ними почти не виделся, – сказал бывший прапорщик. – На остров они приехать не могли – туда бы их просто не пустили, даже если бы Тамара добралась своим ходом, мы к ним в гости ездили где-то раз в три года во время моего отпуска, да и то всего на пару-тройку дней. А Алевтина у меня поспокойнее. Тоже, конечно, с характером, но она же не руководила фермерским хозяйством и не командовала кучей родственников.

      «Однако взяла заложников в бане», – подумала я.

XVII век

      Но вопреки дурному знаку при крещении мальчик Алексий, сын умершей Параши, рос, крепчал, был развит не по годам, и старая нянька успокоилась. Может, воск утонул из-за подмены младенца? В память о не вдохнувшей воздуха земного девочке? Старший Алексий, покидая дом навсегда, сказал и старой няньке, и отцу с братом, что мальчика должна растить она и что это его последняя воля в миру.

      Отец со старшим братом не возражали. Они доверяли старой няньке, а вскоре увидели, что парень все схватывает на лету и будет достойным продолжателем рода. Вот только мачеха маленького Алексия не любила ни няньку, ни чужого сына, правда, всячески пыталась это скрыть. Но разве скроешь такое от сердца любящей няньки?

      Потом старшая невестка родила дочь, потом наконец родился мальчик и еще один мальчик. Но наследником-то был Алексий!

      Нянька очень боялась за парня, а он, хотя и любил ее всей душой, начинал тяготиться такой опекой.

      Глава 8

      На следующий день мне в Управлении сказали о результатах психиатрической экспертизы. Алевтину Ильиничну официально признали