Маска Локи. Роджер Желязны

больше людей он собрал, поднявшись на каменный мост. Когда Пьер подошел к магазину, вокруг него было уже более сотни шумных парижан. Остановившись перед темным зданием, он указал рукой на высокое окно, в котором можно было разглядеть слабые отблески света.

      Булыжник, вывороченный из мостовой, пролетел над головой Пьера и ударился о доски, которыми крест-накрест была заколочена дверь.

      Свет мигнул и погас. А улица внезапно осветилась факелами, зажженными толпой.

      Полетели камни, разбивая стекла, откалывая штукатурку.

      – Выходите! Выходите! Аристократы!

      Пьеру дю Бору казалось, что любая толпа всегда носит с собой факелы, увесистые дубинки, гнилые овощи, толстые бревна для тарана. Без единого его слова горожане начали осаду, действуя как хорошо обученная регулярная армия: разбивая двери, окна, даже оконные рамы, запугивая обитателей шумом и криками.

      После десяти минут этого безумия из дома выволокли троих стариков. Судя по одежде, они могли оказаться кем угодно – аристократами, нищими или домочадцами владельца магазина. Но в свете факелов они выглядели очень подозрительно, а потому, несколько раз ударив дубинками, их передали солдатам.

      Шестеро гвардейцев подхватили несчастных и быстро увели. Капитан, повернувшись к Пьеру, положил тяжелую руку ему на плечо.

      – А теперь ты, гражданин. Кто ты такой и что ты знаешь об этих людях?

      – Я Пьер д… – Частица «дю», выдававшая аристократа, застряла в горле. – Я гражданин Бор. По профессии ученый. По вере – революционер.

      – Пройдемте с нами, гражданин Бор. У нас есть особое распоряжение относительно таких, как вы.

      Они привели Пьера Бора в комнату в Консьержери. Темные, обитые деревом стены и тяжелые парчовые драпировки были освещены множеством ламп с вывернутыми до предела фитилями. Какая чрезмерная трата масла в столь тяжелое для нации время!

      В круге света сидел маленький человек, аккуратный и чопорный, в шелковом сюртуке и темных обтягивающих панталонах. Оторвавшись от бумаг, он по-совиному уставился на Пьера и его эскорт.

      – Да?

      – Этот человек выследил семейство де Шене. Мы привели его сюда прямо из толпы, которую он возглавлял.

      – Настоящий зачинщик, да? – Аккуратный маленький человек посмотрел на Пьера более внимательно. Его глаза сузились и, казалось, отражали свет ламп.

      – Он способен говорить так убедительно, да?

      – Да, ваша честь, – ответил Пьер.

      – Никакой «чести», парень. Мы теперь отошли от этого.

      – Да, сударь.

      – У вас академическое образование, верно? Вы юрист?

      – К сожалению, нет, сударь. Классические языки, латынь и греческий, по преимуществу греческий.

      – Неважно. Мы поднялись над условностями старых темных времен Людовиков. Итак, вы его хотите?

      – Хочу чего, сударь?

      – Место в Конвенте. У нас есть вакансии среди монтаньяров и три из них – мои, в награду за административный талант.

      – Я хочу его более, чем чего-либо другого!

      – Тогда приходите