Дилемма всеядного: шокирующее исследование рациона современного человека. Майкл Поллан

приспособившись к кислотной среде в наших желудках, начинает убивать нас самих. Сделав благодаря кукурузе среду в рубце кислотной, мы разрушили один из самых важных барьеров, которые стояли в нашей пищевой цепи на пути инфекции. Так решение очередной проблемы превратилось в новую проблему.

      Правда, недавно выяснилось, что процесс подкисления рубца можно обратить и тем значительно уменьшить угрозу Escherichia coli O157:H7. Джим Рассел, микробиолог из Министерства сельского хозяйства США, работающий в Корнельском университете, обнаружил, что перевод бычка за несколько дней до забоя с кукурузы на траву или сено уменьшает популяцию Escherichia coli O157:H7 в кишечнике животного на 80 %. Но такое решение (как, опять трава?!) посчитали совершенно непрактичным в Министерстве сельского хозяйства США. Там предпочитают использовать для борьбы с бактериальным загрязнением облучение, то есть, по существу, пропагандируют стерилизацию.

      Так бумерангом возвращается к человеку кукуруза, этот дешевый корм, который во многих отношениях оказывается вовсе не таким уж дешевым. Пока я стоял у загона № 63, перед ним остановился самосвал, из которого полился в желоб золотой поток корма. Черная масса двинулась к кормушкам на обед. Те 1,60 доллара в день, которые я заплатил за трехразовое питание моего бычка, – это только малая часть расходов. В этой сумме, в частности, не учитываются затраты, связанные с преодолением устойчивости бактерий к антибиотикам или последствий пищевых отравлений, вызванных Escherichia coli O157:H7. В ней не принимаются во внимание затраты налогоплательщиков на субсидии фермерам, которые позволяют Поки дешево покупать корма. Наконец, безусловно, при таких расчетах не учитываются многочисленные экологические издержки, вызванные дешевой кукурузой.

      Я по-прежнему стоял рядом с 534-м. Он опустил свою большую голову в поток свежего зерна. Как странно, подумалось мне, что мы вдвоем с этим бычком стоим по уши в навозе где-то в Канзасе, в каком-то далеком захолустье с прекрасным видом на навозную лагуну. Потом я подумал о других местах, связанных с этой площадкой, через которые протекает река товарной кукурузы, и понял, что, конечно, захолустье-то оно захолустье, но не очень далекое. Мысленно прослеживая путь кукурузы от этой кормушки до мест, где она выросла, я вспомнил, как стоял в центре территории площадью в 125 000 квадратных миль (32 миллиона гектаров), занятой монокультурой и пребывающей под постоянным дождем из пестицидов и удобрений. Я бы мог проследить за тем, как азотные удобрения стекают вниз по Миссисипи и попадают в Мексиканский залив. Здесь они добавляют свой яд в отравленную зону размером 8000 квадратных миль (около двух миллионов гектаров), где кислорода так мало, что не растет ничего, кроме водорослей. А потом можно было бы проследить пути удобрений, необходимых для выращивания кукурузы, а также дизельного топлива и пестицидов, которые делают из нефти, вплоть до нефтяных месторождений в Персидском заливе…

      У меня недостаточно богатое воображение, чтобы при взгляде на моего бычка представить себе баррель