Никогда не говори: не могу. Сергей Донской

пристрастие к различного рода схемам, помогавшим ему просчитывать многоходовые комбинации. Вот почему увеличенный портрет Екатерины Елисеевой был наклеен на лист ватмана.

      От него, подобно солнечным лучам на детском рисунке, тянулись во все стороны прочерченные зеленым фломастером линии. Стрелки указывали на знакомых Елисеевой, которые попали под подозрение ФСБ. Некоторые из них были представлены фотографиями, некоторые – проименованными квадратиками, но всех их предстояло тщательно изучить на предмет принадлежности к террористическим организациям. В основном это были лица мужского пола. Студенты, тусовщики без определенного рода занятий, бизнесмены мелкого пошиба, один профессиональный картежник, один фотограф, один музыкант – вся эта разношерстная публика окружала Елисееву до тех пор, пока она не сменила образ жизни. Что стояло за этим решением, вернее, кто?

      Разглядывая ватманский лист, Роднин подумал, что заинтересовавшим ФСБ людям не повезло в любом случае. Скоро их подноготная будет изучена, проанализирована и зафиксирована в документах, после чего они попадут в секретную картотеку. И кто знает, чем это может обернуться для них в дальнейшем. Любители легкой жизни даже не представляют себе, как часто они ходят по краю пропасти.

      Роднин перевел взгляд на бесцельно перебирающего бумаги Волопасова, который очень уж долго собирался с мыслями, прежде чем перейти к делу. Не знает, с чего начать разговор? Что ж, нужно ему помочь.

      – Любопытное совпадение, – произнес Роднин, кивая на схему.

      – Какое совпадение? – оживился Волопасов, повернувшись всем корпусом назад.

      – Шестнадцать фигурантов по делу Елисеевой.

      – Ну и что?

      – Жертв тоже было шестнадцать. Удивительное совпадение.

      – Прежде вы мистикой не увлекались, Василий Степанович.

      – А я и сейчас не увлекаюсь, Николай Артемьевич.

      – Тогда к чему эта реплика? – недовольно осведомился Волопасов.

      – Брякнул первое попавшееся, что на ум взбрело, – признался Роднин.

      – Какого рожна?

      – Мне показалось, что вы хотите обратиться ко мне с какой-то личной просьбой, товарищ генерал.

      – Допустим, хочу. – Пальцы Волопасова выбили по столу быструю неровную дробь.

      – Вот я и решил облегчить вам задачу, заговорив первым. – Роднин пожал плечами.

      – Та-ак. – Генеральский тон не сулил подчиненному ничего хорошего. – Помочь мне, значит, надумали, полковник?

      – Почему бы и нет?

      – А я разве просил вас о помощи?

      – Собирались, – напомнил Роднин. – Разве вы задержали меня не для этого?

      Несколько секунд Волопасов молчал, не зная, как вести себя в этой щекотливой ситуации. Продолжать держаться подчеркнуто официально? Или попытаться хотя бы отчасти восстановить прежние отношения? Так и не приняв решения, Волопасов спросил, постаравшись, насколько это возможно, смягчить свой голос:

      – Скажите, полковник, у вас остались