.

она.

      – Я бы предпочел вина.

      Она тоже выпьет бокальчик, это облегчит разговор. Кэт приносит два бокала и бутылку из кухни.

      – Я хотела кое о чем с тобой поговорить.

      – Да? – Это паршивый штопор. Муж видит, что у нее не получается. – Давай я.

      Кэт протягивает бутылку.

      – Просто я сегодня подумала о… ммм… – Господи, как начать разговор. Стоило бы все обдумать. Рич поднимает голову, он обеспокоен. Кэт быстро добавляет: – Ничего плохого.

      – Слава богу!

      Раздается громкий хлопок, вино открыто.

      – Ясно, что лечение окончено. Здорово было услышать, что можно не появляться в больнице ближайшие полгода. Я испытываю такое облегчение, что с трудом в это верю.

      Рич кивает. Он наполняет бокалы и поднимает тост.

      – Замечательно! – Он пододвигает ноги, освобождая место, чтобы жена села. – Это действительно важное событие.

      Кэт садится.

      – Но ты же понимаешь, что рак может вернуться в какой-то момент. Может, не сейчас, может быть, только через годы. Мы не знаем. Свобода означает лишь то, что я свободна сию минуту, а не навеки.

      – Да, я понимаю, но не думаю, что нужно настраиваться на это.

      Кэт вздрагивает. Сложно сформулировать так, чтобы муж ее понял.

      – Но приходится, дорогой. В свете тех важных решений, которые мы принимаем, приходится.

      Рич хмурится. Она понимает, что муж не любит такие разговоры. Он говорит, что ему тяжело, поскольку он ее любит, тем не менее они не могут обманывать себя.

      Кэт колеблется, а потом ни с того ни с сего начинает плакать.

      Гигантские капли стекают по щекам, и их невозможно остановить. Она ошарашена так же, как и Рич, отставляет бокал в сторону, чтобы собраться с духом.

      Рич пододвигается к ней.

      – Ну же, милая, не плачь. Ты так радовалась всю эту неделю. Это такое замечательное окончание паршивого года, не раскисай. Все хорошо, и с тобой все нормально… ты все преодолела. Ты справилась.

      – Прости. – Кэт громко всхлипывает. – Я не знаю, с чего это я вдруг.

      Она вытирает глаза рукавом. Рич улыбается:

      – Ты всю эту неделю не плакала, так что слезы, наверное, рвутся наружу, интересуются, почему им не устроили проветривание.

      Это правда, с тех пор как ей поставили диагноз, Кэт много плакала. Но они так и не перешли к теме, которую Кэт пыталась обсудить.

      – Меня волнует не рак, а кое-что еще. – Она закидывает ноги поверх его ног и легонько толкает его в бок локтем, подавая условный сигнал, чтобы муж погладил ее ноги.

      Рич повинуется. Наверное, стоит начать с конца, а не с начала.

      – Когда ты вчера ушел на урок, я наблюдала за малышами на детском склоне… Короче, с тех пор я все время думаю… – Она смотрит на реакцию мужа. Он перестает улыбаться, на лице появляется любопытство и сомнение. – С тех пор как я заболела, изменились мои взгляды на будущее. Приоритеты стали другими. Я по-новому оценила, что действительно важно.

      – И я тоже, – признается Рич. Они уже об этом говорили.

      – Это заставило