Аккомпаниатор. Александр Галин

. В открытую дверь видна часть коридора – там на полу нераспечатанные типографские пачки с книгами. Есть они и в комнате на подоконнике. Свет настольной лампы срезает витой стебелек дыма от оставленной в пепельнице папиросы. В комнату возвращается Кораблева со стулом. Чуть позже Сверчкова.

      Кораблева. Не надо ничего снимать… Проходите… Вот вам стул.

      Сверчкова. Нет-нет… я сниму…

      Кораблева. Возьмите там тапочки…

      Сверчкова. Да я и так… Спасибо… Я так…

      Кораблева. Должна предупредить, что беседовать с вами я смогу не больше пятнадцати минут…

      Сверчкова. Воды… пожалуйста… если можно. Сушь во рту… Воды дайте попить!

      Кораблева. Что с вами? Вы не больны?

      Сверчкова. Не бойтесь, я себя хорошо чувствую. Воды… хочу язык смочить. Сушь!

      Кораблева принесла воды.

      Спасибо! Сушь во рту… все пересохло…

      Кораблева. Вам хватит пятнадцати минут?

      Сверчкова. Пятнадцать! Поняла-поняла. Знаем, в какой он час придет. Все знаем…

      Кораблева. Погромче и внятнее! Пожалуйста, громче говорите!

      Сверчкова (громко). Вы тоже глухая? Плохо слышите?

      Кораблева. Можете не кричать, я слышу хорошо. Садитесь. Давайте стакан.

      Сверчкова. Я помою. Куда идти?

      Кораблева. Поставьте стакан на стол…

      Сверчкова. Куда?

      Кораблева. На подоконник…

      Сверчкова. Поставила…

      Кораблева. Скажите ваше имя и отчество.

      Сверчкова. Имя и отчество? Ваше Жанна Владимировна. А мое Светлана Васильевна.

      Кораблева. Я слушаю… вас, Светлана Васильевна. Что вам нужно?

      Сверчкова. Не волнуйтесь, мне от вас ничего не нужно…

      Кораблева. Я не волнуюсь. Вы сами успокойтесь. Я слушаю.

      Сверчкова. Правильно… надо спокойно… все должно быть спокойно…

      Молчание.

      Кораблева. Я слушаю.

      Сверчкова. Не знаю, как даже начать… Шла сюда… сто раз одно и то же повторила, а теперь как будто слов в голове не осталось…

      Кораблева. Вы собирались мне сообщить что-то необыкновенно важное. Слушаю вас…

      Сверчкова. Сейчас. Знаете, не знаю, как начать…

      Кораблева. Начните как-нибудь…

      Сверчкова (переводя дыхание). Минуту подождем. Так торопилась вас увидеть… Слава богу, живой застала!

      Кораблева. Живой?

      Сверчкова. Да, милая… Если бы я, к примеру, завтра пришла, кто знает, может быть, уже стучали бы молотки!

      Молчание.

      Вон какая у вас квартира. Одна она сейчас такие огромные средства стоит. Дача, наверно, есть, да?

      Кораблева (с беспокойством). Вас кто ко мне направил? Я ничего не продаю.

      Сверчкова. Я ничего не покупаю. У меня, слава богу, все есть… кроме здоровья.

      Кораблева. Я признаюсь, согласилась встретиться с вами не без сомнения. Мы совершенно незнакомы. Вы так требовали встречи, что у меня просто не оставалось выбора… И все-таки, что вам угодно? Вам нужны деньги? Я могу вам немного дать, но очень мало… Для этого не стоило отнимать у меня столько времени…

      Сверчкова. Не о себе – о вас думаю…

      Кораблева. Я не покупаю ничего… ничего не продаю.

      Сверчкова. Можете быть уверены, ни одна живая душа не узнает. В этом деле посторонних быть не должно. (Пауза.) Часы правильно ходят?

      Кораблева. Да! Переходите к делу.

      Сверчкова. Перехожу-перехожу. (Решившись.) Известен ли вам один молодой мужчина, имя которого Григорий?

      Кораблева. Какой Григорий?

      Сверчкова. Гриша… Григорий. Григорий Николаевич.

      Молчание.

      Известен?

      Кораблева. Что с ним? (Пауза.) Я слушаю вас…

      Сверчкова. Значит, теперь все по порядку. (Помолчав.) В ноябре прошлого года я провалилась в яму. Кругом теперь по Москве стройка, ломают все, везде турки эти, как черти роют котлованы… ямы кругом роют для русского человека! Все бы они в эти ямы провалились, эти турки! Черти! Прости Господи, мою душу грешную! Я хотела только спросить: а для какого же это боярина такие хоромы-то возводят?.. и так, как была, со всеми продуктами, полетела вниз. Турки эти меня экскаватором доставали… И что бы упасть у самого дома! Километра полтора пришлось идти мне насквозь мокрой. Короче, слегла… Так, знаете, схватило, такие ознобы меня трясли… ручьи стекали… горела