Дети немилости. Ольга Онойко

чувства Андро Улентари. «Я предпочел бы понимать его мысли, – признался я себе, обмакивая жука в соус. – Но это лучше, чем ничего». В самой далекой перспективе у нас с Эррет одна цель – мощь и процветание Уарры, только Эррет, порождению хаоса, безразлично, сколько крови прольется ради этого процветания и чья это будет кровь. Она сопровождает дом Данари, но с домом Данари случаются Весенние торжества. «Кайсен планировал уничтожить дом Улентари? – предположил я. – В отместку за то, что не имеет права на собственное имя?» Впрочем, мне невместно было разбираться в стремлениях сердца тени. Внутри шестого сословия интриги спутывались в неразъемный клубок, как хвосты «крысиного короля», и только бесфамильные господа могли в такой атмосфере дышать полной грудью.

      За углом, на людной улице, рычали моторы, городской гомон нарастал, подобный шуму речной воды на перекатах. Привыкнув к гулу, я перестал его слышать; Эррет тоже погрузилась в раздумья, и происходящее мы заметили слишком поздно.

      Нас, разумеется, охраняли; но стояли на страже бесфамильные и действовали они на свой лад. Вряд ли дети Дома Теней допустили промашку, не сориентировавшись вовремя: в их кругу взрослеют рано, да и важное задание не доверили бы неопытным агентам. То ли юнцы решили воспользоваться случаем и на деле выяснить, кто прав в вечном споре шестого сословия с армией, то ли просто получили соответствующий приказ.

      Но тех, кто рвался внутрь, нелегко было остановить.

      Раздался едва слышный хлопок, оконные стекла на миг полыхнули светом, точно в мостовую ударила молния, потом резко стемнело. Мы с Эррет разом вскинулись. Я машинально вычертил на столе «синего шершня», Эррет взялась за малую ручницу, припрятанную под плащом... Мы увидели гвардейца лишь тогда, когда он пал на колени и с разгону едва не проехался на них по полу.

      – Государь!

      Я вздрогнул.

      – Пакет, – задыхаясь, выговорил парень и взялся за сердце, низко склонив голову.

      Эррет выдернула конверт из его протянутой руки, разорвала, вперилась глазами в строки. Я сидел как непричастный, глядя то на нее, то на бледного как смерть рядового. Пальцы сами собой гнули обеденное копьецо в узел. Спохватившись, я бросил его и стер ждущего «шершня».

      – Государю императору... – шептал гвардеец, глядя в пол, – сообщение... срочное, от аллендорской Ассамблеи магов... ее высочества Лиринии лично...

      Эррет подняла лицо. Черты застыли в невозмутимой маске, глаза потемнели и растеряли лукавые огоньки.

      – Государь, – отчетливо сказала она. – Принцесса уведомляет: план провалился, Воин Выси разбужен.

      3

      В науке простейших приличий наставляют даже детей ремесленников и торговцев, но этот господин определенно и не слыхивал о правилах хорошего тона. Вероятно, они удалились шокированными, только узрев его угреватое рыло. Что там! Рассуждая о предметах, которые он осмеливался затрагивать, последний дурак понизил бы голос просто от страха: ведь рядом полно солдат