Капкан на маршала. Станислав Рем

вы хотите, сейчас не сорок третий, – отмахнулся Геринг. Но про себя отметил: «А “двойняшка” не так прост, как показалось ранее. Нет, то, что тот в состоянии здраво и трезво оценить обстановку, было ясно: достаточно вспомнить, сколько сил и времени пришлось потратить на его поиски. Но как он смог рассмотреть старика Круппа? Ловко, ничего не скажешь. Ума этому мужичку не занимать. И хитрости, и изворотливости, кажется, тоже. А это плохо. Очень плохо, потому как только мы проведём его полное вживание в роль, – рассуждал рейхсмаршал, – то этот тюфяк, чего доброго, может и нас самих прижать к холодной бетонной стенке. Такие случаи история знает. А люди Гиммлера, искренне преданные фюреру, ему помогут».

      Геринг снова принялся смотреть в дверное окошко.

      «Двойника нужно на время изолировать и подавить волю, – после долгих размышлений пришёл к выводу рейхсмаршал. – Пока он находится в растерянности. Специальные препараты имеются. Но для этого следует созвать “совет”. Господи, слово-то какое паскудное».

      Вслух Геринг произнёс иное:

      – Во время последней встречи, фюрер всё это денежное дерьмо по стенке измазал, а вы вели себя с ними чересчур лояльно.

      – Я не видел, как фюрер общается с промышленниками. Только та единственная встреча с Круппом… – принялся было оправдываться Бургдорф, но маршал раздражённо оборвал:

      – Ведите себя так, как обычно вёл себя Гитлер. То есть естественно. И следите за своим телом. Пару раз ваша левая рука вскинулась. Фюрер так бы никогда не сделал. Придерживайте её постоянно правой рукой. Больше эмоций, силы в голосе. Эти люди боятся власть. А сегодня власть – это вы. Значит, они должны бояться вас.

      – Я понял. Учту.

      Рейхсмаршал всем большим, рыхлым телом откинулся на упругую кожаную спинку сиденья, прикрыл глаза.

      Но если исключить детали, в целом встреча прошла неплохо. Главного он добился. Дело сдвинулось с места. Любопытно, с кем ещё из их четвёрки промышленники вошли в контакт? Геринг усмехнулся. Тут и гадать не нужно. Конечно, с Борманом. «Задница»[7] думает, будто он хитрее всех. Дурачок, ещё не знает, какую комбинацию начал разрабатывать толстяк Геринг. Крупная сумма с нулями на счету… На данный момент это именно то, что ему было нужно.

      Крупп обещал, что его не тронут. На лице Геринга появилось скептическое выражение. Верить обещаниям и в наше-то время… Нет, «боров» никому не верил. А потому, он жаждал не обещаний, а гарантий. Крупп гарантий не дал. А потому мысли Геринга приняли новый поворот.

      «Крупная сумма на счету. Нашли идиота! Как положат – так и изымут. Но на данный момент пусть эти кретины думают, будто они его купили со всеми потрохами. Пусть также думают, будто Геринга только и интересуют, что деньги да вывезенные из Европы ценности. Картины, иконы, статуэтки, золотишко – всё это, конечно, замечательно, только жизнь таким состоянием не сохранить. Конечно, кое-что, самое ценное, он вывезет из Германии в самое ближайшее время. Именно для этого ему и нужны были чужие деньги: транспортные расходы в военное время были баснословными (а свои деньги «боров» тратить

7

«Задница» – такое прозвище получил Мартин Борман в узком кругу своих «партийных товарищей».