Исландские королевские саги о Восточной Европе. Татьяна Джаксон

источников, использованных Оддом, исследователи называют сочинения Сэмунда и Ари, «Историю о древних норвежских королях» Теодорика Монаха, до недавнего времени к ним относили и «Древнейшую сагу об Олаве Святом» (см. ниже). Считается, что отдельные вставки из «Обзора саг о норвежских конунгах» могли быть внесены в первоначальный исландский перевод саги. Впрочем, Т. М. Андерссон убежден, что наблюдаемые сходства в трудах Одда и Теод орика скорее можно объяснить наличием общего источника, нежели заимствованием[304]. Исследователь утверждает, что главы 1-41 у Одда основаны на источнике (или источниках), несомненно письменном, к которому обращался, в свою очередь, и Теодорик; в качестве дополнительного материала, особенно в повествовании о событиях в Швеции и на Руси, Одд использовал устную традицию, равно как и в других частях своей саги[305]. Т. М. Андерссон также подчеркивает, что в главах 1-25, где рассказывается о бегстве Олава из Норвегии, его эстонском плене и времени, проведенном им на Руси, монах Одд весьма приблизительно следует имеющимся в его распоряжении источникам («норвежским синоптикам»), значительно расширяя их содержание за счет сведений, полученных им от устных информантов[306]. Исследователь указывает, что «Сага об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда и «Древнейшая сага об Олаве Святом», хоть и являются полноценными по объему письменными сагами, составлены достаточно грубо, что выдает в них не запись устоявшегося устного нарратива, а попытку свести вместе на письме крупицы разрозненной информации[307]. Все более в литературе утверждается мнение, что биографические данные Олава Трюггвасона, сохранившиеся в письменных источниках, Одд Сноррасон расцветил сюжетами, почерпнутыми из устной традиции[308].

      Основным литературным образцом для монаха Одда послужила, по мнению Л. Лённрота[309], так называемая «Хроника Псевдо-Турпина», более точно называемая «Historia Karoli Magni et Rotholandi», весьма популярная и красочная латиноязычная биография Карла Великого, написанная в первой половине XII в., переведенная на древнеисландский язык между 1190 и 1225 гг., а позднее включенная в «Сагу о Карле Великом».

      Многие части саги Одда построены по образцу библейских и агиографических сказаний. Эпизод обращения Олава в христианство прорицателем на Сюллингах заимствован Оддом из «Диалогов» папы Григория Великого (593–594 гг.); сцена ожидания Олава его противниками перед битвой у острова Свёльд – из сочинения «О деяниях Карла Великого» («De gestis Caroli Magni») монаха Сен-Галленского монастыря (конец IX в.), где рассказывается, как король Дезидерий и его соратник Октер наблюдают со стен столицы лангобардов Павии за приближением франков.

      Обсуждение жанровой принадлежности «Саги об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда порой приводило к тому, что из королевских саг она «превращалась» в агиографическое сочинение[310]. Весьма привлекательно выглядит характеристика, данная этой саге Т. М. Андерссоном: по его меткому выражению, сага имеет «биполярную композицию», что позволило представить Олава Трюггвасона как фигуру религиозную, с

304

Andersson 1979; Andersson 2003. Р. 6–14.

305

Andersson 2003. Р. 14, 20.

306

Andersson 2006. Р. 28.

307

Andersson 2009.

308

Глазырина 2009; Глазырина 2010.

309

Лённрот 2000. С. 212.

310

См. особенно: Sverrir Tómasson 1988, 261–279.