Исландские королевские саги о Восточной Европе. Татьяна Джаксон

воинов, а каждый херсир – двадцать»[262]. Исследователи, однако, не склонны относиться к этому известию Снорри с большим доверием, поскольку «столь стройная, единообразная система ни в коей мере не соответствовала исторической действительности IX в.»[263]. Думаю, справедливо мнение А. Я. Гуревича, что сообщения саг о «присвоении всего одаля» конунгом Харальдом Прекрасноволосым в конце IX в. «имеют под собой фактическую основу» и отражают тот факт, что «феодальная собственность короля в это время уже сложилась, а превращение вейцлы и связанных с нею служб во всеобщую повинность и увеличение их ощущались населением как тяжелое бремя»[264].

      К. Краг идет дальше многих в отрицании идиллической картины, нарисованной Снорри Стурлусоном, и утверждает, что такие норвежские конунги, как Олав Трюггвасон, Олав Харальдссон, Харальд Сигурдарсон и их потомки, вовсе не являются потомками Харальда Прекрасноволосого и что генеалогическая линия, идущая от этого легендарного правителя, есть лишь творение средневековых норвежских историков, стремившихся представить норвежское королевство как наследственное владение, и что «вся Норвегия» конунга Харальда не выходила территориально за пределы Западной Норвегии и практически прекратила свое существование со смертью его внука Харальда Серая Шкура ок. 975 г., что было связано с реставрацией могущества Датской монархии при короле Харальде Синезубом (ок. 945–986)[265]. Равным образом называют династическую линию, идущую от Харальда Прекрасноволосого, «фикцией» Б. и П. Сойеры[266]. Сверрир Якобссон[267] тоже утверждает, что ни один из современных Харальду Прекрасноволосому источников не проливает света на личность или деяния этого правителя[268], что сведения скальдических стихов туманны и ненадежны, а их интерпретация базируется на сопутствующей им прозе, и так же, как К. Краг, оценивает Харальда Прекрасноволосого как мифическую личность. По крайней мере, по мнению этого исследователя, реальный Харальд и саговый персонаж весьма далеки один от другого. Средневековая мифология сложения норвежского государства, скорее всего, формировалась в интересах короля-самозванца Сверрира (1184–1202) и его потомков[269].

      Сага сообщает, что у конунга Харальда было много жен и детей (большинство из них названо в саге). «Все они рано стали зрелыми мужами», и «им не нравилось, что конунг не давал им власти»[270]. Они воевали с назначаемыми конунгом ярлами, ходили в военные походы. Земли к востоку от Балтийского моря упоминаются в саге в связи с походами сыновей Харальда.

      Сага заканчивается тем, что Харальд передает «власть над всей страной»[271]своему сыну Эйрику Кровавая Секира, а через три года умирает. Последняя глава саги посвящена Эйрику.

      Я не называла выше дат правления Харальда Прекрасноволосого, поскольку на этом вопросе надо остановиться особо. Абсолютных дат не существует, хронология истории Норвегии

262

КЗ. С. 44.

263

Гуревич 1972. С. 33.

264

Гуревич 1957. С. 33.

265

См.: Krag 1989; возражения К. Дёрума (Dorum 2001); ответ К. Крага (Krag 2002); Krag 2003.

266

Sawyer 1996. Р. 61.

267

Sverrir Jakobsson 2002.

268

Вильгельм Мальмсберийский (ок. 1090–1143 гг.) знает норвежского правителя по имени Харольд («Haroldus quidam, rex Noricorum») и говорит о его контактах с англо-саксонским королем (924–939) Этельстаном (Адальстейном саг, у которого, согласно сагам, воспитывался сын Харальда Хакон). Однако Вильям совершает ошибку и называет второго Харальда – Сурового Правителя – harfagera (ер.: Haraldr inn hárfagri – Харальд Прекрасноволосый) (Wilh. Malmesb. 149, 281, 318–319), и это дает основание Сверриру Якобссону утверждать, что о первом Харальде у Вильгельма в XII в. никакой информации не было (Sverrir Jakobsson 2002. S. 217).

269

Подробнее см.: Джэксон 2011а.

270

КЗ. С. 57.

271

КЗ. С. 65.