Океанский патруль. Том 1. Аскольдовцы. Валентин Пикуль

она что-нибудь понимает в кораблях?» И он зашагал вперед так быстро, что чемоданы закачались и заскрипели в его крепких руках.

      В самом конце причала прыгала на волнах пузатая корабельная шлюпка. Матросы в зюйдвестках удерживали ее от ударов о сваи.

      – С «Аскольда»? – спросил Артем. – Далеко стоите?

      – Да нет, всего полчаса ходу. Гребцы хорошие, – ответил матрос, сидевший на руле. – Мы вас давно ждем.

      – Прежде, – строго заметил Пеклеванный, – чем разговаривать с незнакомым офицером, надобно представиться ему. Так, по-моему, учит устав?

      – Мы еще не знаем, чему он учит. А зовут меня Платов, тралмейстер.

      – Меня интересует звание, а не профессия!

      – Нет у меня звания, – ответил матрос, начиная злиться. – А профессия – что ж, моей профессии люди завидовали…

      Грузно качнувшись, шлюпка отошла от причала, Варя села на кормовую банку, поджав под себя ноги – на днище плескалась вода. Пеклеванный окинул гребцов быстрым проницательным взглядом. Все были как на подбор, сильные молодые парни. Шлюпка, несмотря на волну и ветер, шла ходко. От ровных ударов весел по бортам разбегалась лохматая пена.

      Китежева повернулась к Артему, тихо спросила:

      – Вы всегда такой, товарищ лейтенант?

      – Какой «такой»?

      – Ну вот… строгий такой.

      – Я не требую незаконного, – ответил Пеклеванный. – Я требую только то, что положено по службе.

      – Тогда простите, – извинилась девушка.

      Платов тем временем рассказывал гребцам:

      – Так они, значит, и встретились. Ну, слово за слово, а тут, глядь, она и призналась: «Никонова, – говорит, – я», – и все тут. Ирина-то Павловна об этом мужу скажи, а он такого дела в ящик не положит. Ведь Костя-то Никонов у него великим мастером был, я уж после него – воробей какой-то… Вот тетя Поля и давай ходить по милициям: нет ли такой, обрисовывает. Нашла. Ну, тетка сердечная – к себе затащила. Живут…

      – О чем это вы рассказываете? – спросила, вмешавшись в матросский разговор, Варя Китежева.

      – Да вот, товарищ лейтенант, вы, как врач, подлечили бы одну женщину. Из блокады ленинградской вырвалась, всего натерпелась…

      – Платов, – остановил матроса Артем, – прекрати разговоры.

      – А вы мне не тыкайте, – огрызнулся бывший тралмейстер. – Со мной сам главный капитан флотилии на «вы» разговаривает. А то я тоже могу тебе тыкнуть. Так тыкну…

      – Товарищ Платов, прекратите разговоры.

      – Вот так-то лучше!

      – А еще лучше – помолчать, когда вам говорят. Вы отвлекаете гребцов от дела!

      – Что ж, можно и помолчать.

      – Да не «можно», а «есть, молчать»! Повторите!

      – Ну, есть молчать, – обиделся тралмейстер.

      – Еще раз, без всяких «ну».

      – Есть молчать!..

      – И впредь только так, – твердо заключил Пеклеванный. – Я вижу, что у вас нет никакой дисциплины. Научитесь!.. Будете по одной половице бегать…

      – У нас половиц нету, – ответил кто-то с носа шлюпки, опуская лицо вниз. – Половицы в избе остались!

      «Черт