Рождественский детектив (сборник). Дарья Донцова

по плечу, покинула комнату.

      Когда матушка скрылась, плотно прикрыв за собой дверь, Тоня схватила бутылку шампанского, нацедила себе в фужер граммов двести и залпом их выпила. Это был неслыханный поступок, поскольку она практически никогда не пила. По праздникам только, да и то все торжество сидела с одним фужером, а тут, как заправский алкаш, хлопнула убойную для нее дозу. И мало того, хлопнула, так и еще налила и приготовилась отправить вслед за первым, но тут по квартире разнесся громкий крик, и Тоне пришлось отставить хрустальный бокал и выбежать в прихожую, чтобы узнать, кто кричал…

* * *

      События, предшествующие тому моменту, как обнаружилась пропажа перстня, пронеслись в голове Антонины за считаные секунды. А мать за это время успела обозвать Емельяна «безмедянником» и бросить обличительное: «В твоих карманах нет ни копья!»

      – Возможно, я нищ, – с достоинством парировал он. – Но у меня осталось главное – человеческое достоинство, и перстня вашего я не брал.

      – Как же, не брал ты! И ведь как быстро сбылось гадание. Только час назад воск твоей свечи приобрел форму перстня, и вот он уже у тебя!

      – Ваши обвинения крайне оскорбительны для меня, поэтому я вынужден покинуть ваш дом… – И решительно направился к выходу. Но уйти ему не удалось.

      – Кеша! – гаркнула Люся сразу после того, как услышала заявление Емельяна. – Не пускай его!

      Иннокентий прогалопировал к двери и закрыл ее своим пусть и не мощным, но довольно крепким телом. А тут к нему еще и братья присоединились.

      – Да как вы смеете? – возмутился Емельян. – Выпустите меня немедленно!

      – Решил сбежать с моим бриллиантом? Не выйдет!

      Емельян вывернул карманы пиджака. Но Люся только хмыкнула:

      – Меня на это не купишь! Может, ты его в трусы спрятал? Или вообще – проглотил. А завтра слабительного напьешься и – вуаля – бриллиантик вышел! Был Емельян бомжом, стал миллионером.

      – То есть, пока бриллиант не найдется, вы меня не выпустите? – уточнил тот.

      – Естественно.

      – А может, милицию вызвать? – предложила Тоня.

      – Сами разберемся, – отрезала Люся.

      – Да, сами, – неожиданно согласился с ней Емельян. В следующую секунду Тоня поняла почему: – Я как личность, не имеющая документов, не хотел бы попадаться на глаза представителям правоохранительных органов.

      – Ну и что вы предлагаете? Всех обыскивать и сделать промывание желудка?

      Люся сначала задумалась, а потом энергично кивнула:

      – Да, это мысль. Только не всем, как ты сказала, а Емельяну, Соне, Марианне, Льву и Эдуарду. Члены моей семьи вне подозрения.

      – Но мы тоже… – взволновался Эдик. – Тоже члены… В смысле, братья.

      – Я вас сегодня второй раз в жизни увидела. Мне вы – никто!

      – Ты, курица, нам тоже никто, – вышел из себя Лев. – Так что не надейся, что мы тебе позволим… – Он развернулся к старшему брату и грозно молвил: – Кеша, уйми свою бабу, иначе…

      – Не смей называть ее бабой, – вступился за супругу Иннокентий. – И курицей тоже не смей! – И, отстояв честь своей дамы,