Эсми Солнечный Ветер. Анна Гаврилова

если люди видятся раз в полгода?

      Значит, переезжать придется мне. Вот это действительно сложно, но что делать? Справимся как-нибудь. И не с таким справлялись.

      Только вспомнить бы еще, что это за планета такая. Кажется, там…

      – Эсми? – вырвал из раздумий Тамир. – Как себя чувствуешь? Успокоительное действует?

      Я пожала плечами.

      – Взойдем на корабль – узнаем.

      Тамир хмыкнул, бросил на меня скептический взгляд – обычная реакция человека, который знает о существовании фобий, но на своей шкуре ничего подобного не испытывал.

      – Может, добавить?

      – А есть? – с надеждой спросила я.

      Просто после вопроса Тамира стало ясно – той пачки успокоительного, которую проглотила в отеле, не хватит. И – да, надо добавить!

      – Есть, но… Нет, Эсми. Пожалуй, это будет слишком.

      Да, Тамир видел, как я успокоительное глотала, и количество оценил.

      – Я только одного не понимаю, – продолжил он. – Как ты, при таком страхе перед межпланетными перелетами, на гастроли ездишь.

      Меня аж покорежило. Вот надо ему прямо сейчас о самом неприятном вспоминать?

      – Как-как… Редко и весело.

      – То есть?

      – Ну… взлетаю я обычно под общим наркозом.

      «Акула» заметно дернулась.

      – Что?! – переспросил Тамир потрясенно.

      – Что… Приезжает доктор, делает инъекцию, я отключаюсь. Потом меня грузят в кар, отвозят в космопорт, доставляют на корабль… Корабль взлетает, а я просыпаюсь уже в космосе.

      – Эсми, но это очень вредно для организма.

      – Знаю. Поэтому сажусь уже на успокоительном.

      Тамир, как и прежде, смотрел на воздушную трассу. Она была практически пуста, но муж гнал с такой скоростью, что отвлекаться не стоило. И он точно мой подход к вопросу не одобрял. Пришлось объяснить:

      – А что делать? Зато слушатель мое самопожертвование ценит – на других планетах всегда супераншлаги. И это не единственный плюс.

      – Ну-ну, и что еще за плюсы?

      – Корабли, на которых летаю я, всегда уходят по расписанию, потому что, если я очнусь на земле или, упаси бог, в момент взлета, плохо будет всем. И не из-за того, что я капризная. Я не капризная, просто фобия у меня.

      – Понятно. А как служба контроля на это реагирует? Они же не имеют права пропускать тебя на посадку в таком состоянии.

      Я не могла не улыбнуться.

      – Служба контроля давно смирилась.

      – Как же тебе удалось их убедить?

      – Их убеждала не я, а экипажи двух кораблей, на которых я полетала. Ну и фан-клуб подключился.

      На самом деле в решении вопроса участвовал еще кое-кто, но говорить с Тамиром о своих покровителях я пока не собиралась.

      – А сам полет переносишь нормально?

      – В принципе – да. Космоса как такового не боюсь. Только взлетов и посадок.

      – Ясно.

      Кар рванул вверх, да так резко, что, привычная к скорости, я едва не завизжала. И замер на верхней аварийной полосе.

      – Что это было?

      Тамир не ответил. Он