Спецслужбы России за 1000 лет. Иосиф Линдер

улажен между ним и агентами великой княжны при помощи французского посла маркиза И. Ж. де ла Шетарди и что переговоры с Елизаветой велись через состоявшего при ней француза-хирурга Г. Лестока.

      Данное письмо объясняет оперативность русской армии в короткой войне со Швецией. 26 августа, менее чем через месяц после объявления войны шведами, русские войска под руководством пяти иностранных генералов наголову разбили противника под Вильманстрандом.

      Непонятно другое – по какой причине Анна не действовала столь же решительно по отношению к Елизавете, особенно если учесть, что в официальном английском послании речь шла о подрывных действиях против российской короны со стороны представителей иностранных государств. Кроме того, частые посещения Елизаветой гвардейских казарм не ускользнули от внимания Тайной канцелярии. Вполне вероятно, что правительница недооценила реальность угрозы, исходящей от «искры Петровой», но также возможно, что Елизавета сумела усыпить бдительность матери малолетнего государя при помощи дезинформации, суть которой заключалась в следующем.

      В мемуарах большинства иностранных участников и очевидцев событий 1741 г. приводятся свидетельства «нерешительности» Елизаветы, которая постоянно уклонялась от дачи каких-либо письменных обещаний как шведам, так и французам. Таким образом, никаких документальных подтверждений участия Елизаветы в заговоре не имелось. Стиль поведения великой княжной был выбран своеобразный: она играла роль недалекой и распутной, по мнению двора, женщины, которую, кроме мужчин и веселья, ничто не интересовало. Поездки в гвардейские казармы непременно сопровождались кутежами и разного рода увеселениями. Гвардейцы любили Елизавету искренне, та отвечала им взаимностью и была крестной матерью отпрысков многих из них.

      Наряду с этими предположениями у нас есть еще одна версия, объясняющая лояльное отношение правительства Анны Ивановны к Елизавете. Не была ли великая княжна участницей оперативной игры, которую вела со своими зарубежными коллегами русская секретная служба, решая не только политические, но и контрразведывательные задачи? Как известно из исторических источников, особым мягкосердечием по отношению к противникам трона А. И. Ушаков не отличался, но в отношении Елизаветы он вел себя более чем благожелательно. После коронации Елизаветы он не только не был подвергнут опале, но и сохранял свой пост до 1747 г. Таким образом, руководитель Тайной канцелярии вполне мог являться участником (одним из организаторов или сочувствующих) сложной политической игры, в которую были вовлечены Австрия, Британия, Швеция и Франция. Даже вмешательство противника Елизаветы Остермана, получившего в середине ноября секретную депешу из Силезии, гласившую, что заговор близится к завершению, не привело к аресту великой княжны, хотя 23 ноября ее допросила лично правительница.

      Допрос заставил Елизавету и ее сторонников из «русской» партии действовать решительно. В ночь с 24 на 25 ноября 1741 г. около