Доказательства вины. Анастасия Сычёва

на которой сидела я, и, пока вампиры выходили из гостиной, вполголоса заметил:

      – Это было великолепно.

      Я польщенно улыбнулась. С братом Оттилии мы были знакомы уже достаточно долго, чтобы можно было поверить в искренность его слов.

      – Думаете, они согласятся?

      – Они – да, а вот Валенсия… Насколько им была нужна эта торговля металлами?

      – Сейчас, когда Кэллахила они лишились, еще сильнее, чем раньше, – без сомнений отозвалась я. – Им же надо восстанавливать источники дохода.

      Фон Виттен покинул гостиную одним из последних, и Александр, чтобы не привлекать внимания, поклонился мне и вышел следом. Мы с гофмейстериной остались вдвоем, и я, не желая вступать в очередную дискуссию по поводу благотворительного комитета, объявила, что пойду к себе. Леди Амелл, чей задумчивый изучающий взгляд я ловила на себе последний час – кажется, вампирша не ожидала, что я ни с того ни с сего полезу в политику – отреагировала на мои слова с небольшой заминкой. Не давая вампирше опомниться, я вышла в просторный коридор и успела заметить краем глаза, как леди Амелл встрепенулась и устремилась следом за мной. Она догнала меня, когда я успела дойти почти до конца коридора, и уже хотела что-то мне сказать, но тут внезапно мы столкнулись с двумя дамами, появившимися из-за угла. Ковровая дорожка, протянувшаяся через коридор, заглушала шаги, и я не слышала их приближения. Обе женщины были вампиршами, причем из высшего общества – от блеска украшавших их драгоценностей у меня зарябило в глазах. Мое внимание в первый момент привлекла лишь одна из них, та, которая была постарше своей спутницы: по ее лицу сразу становилось понятно, что она привыкла, когда ей подчиняются. Секунду ее черты выражали раздражение – кто-то встал у нее на пути – и дама уже набрала воздуха в грудь, чтобы выразить свое возмущение, но затем с торопливостью, которая наверняка не соответствовала ее высокому положению, закрыла рот, а на лице появилось выражение самой искренней любезности. Узнала, поняла я.

      – Приносим свои извинения, ваше величество, – медовым голосом пропела она, и от прозвучавшей в нем приторности меня едва не передернуло. – Нам нет прощения.

      – Все в порядке, – отозвалась я, еще не придя в себя от столь резкой смены масок и поведения и рассматривая высшую вампиршу. Среднего роста, так что я смотрела на нее сверху вниз, подчеркнуто молода – гладкая кожа, пухлые алые губы, очень длинные ресницы, блестящие светлые волосы, ровные дуги бровей, тонкая талия… По отдельности каждая деталь была настолько идеальной, что не возникало никакого сомнения в полной искусственности облика в целом. Сколько ей лет на самом деле – не меньше сотни?

      – Ваше величество, позвольте представить вам герцогиню Евгению Шеффер, – чопорно произнесла леди Амелл, но от меня не укрылась торжествующая нотка в ее голосе. Она что, правда думает, что герцогине удастся убедить меня присутствовать на собрании? Затем гофмейстерина почему-то на секунду запнулась и с заминкой закончила: – И леди