Преторианец. Кентурия особого назначения. Валерий Большаков

им надо было пройти Посвящение в ЭТОЙ.

      Сергей, как и его товарищи, кутался в белую тогу и дрожал. То ли холод камня пробирал его сквозь тонкие подошвы сандалий, то ли суеверные страшилки. Кто жил за этими стенами века и века назад? Кто оборонял крепость и пировал в этом зале? Не шатаются ли их призраки по сводчатым коридорам? Не они ли шаркают по стертым ступеням винтовых лестниц? Однако атеизм и материализм возобладали в Сергее и заставили его признать иную версию – сквозило по залу и поддувало. А тога была Сергею, длинному как жердь, коротковата.

      – Холодно! – пожаловался Тиндарид.

      – Слушай, – свистящим шепотом заговорил Ярнаев, – почему в этом?

      – Обычай такой, – вздохнул Сергей.

      За годы ученичества он сдружился с Ярнаевым и Тиндаридом по-настоящему, по-мужски – сработали некие надчеловеческие законы приятельства, подобные тем, что соединяют разные атомы в молекулу. Кровью и потом сцементировалась их дружба.

      – Тебя знаешь как по-римски зовут? – сказал Ярнаев, лыбясь. – Сергий Корнелий Вар!

      – Корнелий – потому что Корнеевич? – уточнил Сергей, чуя подвох.

      – Ага!

      – А почему Вар?

      – «Вар» по-латински будет «кривоногий», – с ухмылочкой растолковал Искандер.

      – Щас получите! – пообещал Сергей и задрал тогу, уныло пялясь на неровные конечности, умеренно волосатые и мускулистые. Пятки вместе, колени врозь…

      – Ни фига, – утешился он, – мне по подиуму не шастать!

      – А как по-латински «повышенная лохматость»? – спросил в пространство Гефестай.

      – Щас точно кто-то получит, – пригрозил Лобанов и резко оправил тогу – под стрельчатой аркой нарисовалась фигура устода Юнуса. Устод тоже был в тоге, только пурпурной, и вышагивал с достоинством императора Рима.

      Ученики одинаково поклонились, устод ответил им сдержанным кивком.

      – Сегодня я здороваюсь с вами в последний раз, – негромко сказал он. – Я дал вам все, что знаю сам, и теперь только от вас зависит, какие всходы дадут семена, мною посеянные. Вы обучены «прыжку барса» и «прыжку лосося», «геройскому удару» и «встречному удару». Я горжусь, что сумел преподать вам даже «геройский изгиб острия копья»… Вы хорошо владеете «приемом боевого грома» и «приемом движения навзничь», «приемом косящей колесницы», «приемом колеса», «приемом сильного дыхания»… Конечно, трех лет очень мало, но все же вы многому научились, теперь вы те, кого здешний народ называет «нимтаёр», полузрелыми. Дозревайте! Матерейте! Пускайте в рост ваш дух и ваше тело, и я рад буду узнать, что вы подыметесь до уровня «таёр». Больше мне нечего дать вам. Мой сосуд пуст, ваши наполнились. – Устод Юнус помолчал и торжественно закончил: – Сим посвящаю вас и благословляю на борьбу против зла и несправедливости!

      Трое переглянулись с облегчением и радостью – отныне они посвященные!

      Устод подходил к каждому «выпускнику» и говорил ему что-то свое. Приблизившись к Сергею, мастер